— Я бы оставил твою новую игрушку себе, но Джеймс завладел ею первым, – говорит он, надувшись. — Кстати, о Джеймсе, кажется, он приехал.
Коул злобно усмехается, и я смотрю на дверь склада, а там стоит она, вся в синяках и бледная.
Мое сердце сжимается, когда я смотрю на Сеси, и волна гнева захлестывает меня, когда вижу ее в таком состоянии. Безжизненные глаза смотрят в пространство, а тело покрыто следами.
Улыбка Джеймса становится еще шире, когда он поворачивает ее к себе лицом и целует на моих глазах.
Сесилия кусает Джеймса за губу, пуская кровь, и он ударяет ее головой о стену, отчего на лбу образуется синяк.
Я вижу чертовски красный цвет.
Охранники удерживают меня, но я убиваю их обоих. Меня останавливает Коул с пистолетом у лица Тейлор и крик Сесилии.
— Нет, Коннор, пожалуйста, не надо, – умоляет она, и Джеймс улыбнулся.
Я заставлю его пожалеть о том дне, когда он родился.
35
СЕСИЛИЯ
Джеймс не торопился посылать солдат забрать безжизненное тело Джии, оставив меня в напряженном ожидании. Я была вынуждена терпеть мучительные часы, наблюдая за торжественной процессией, пока воздух не сгустился от безошибочного запаха разложения.
Я знала, что это метод возмездия Джеймса.
Когда он наконец появился, расчетливый блеск в его глазах выдал тщательно продуманный план. Он предугадывал каждый мой шаг, используя уязвимые места, заманивая в ловушку тех, кто был мне дорог. Моя семья, запутавшаяся в его паутине, стала рычагом, вынуждающим меня подчиниться.
Размеренным и целенаправленным шагом он вытащил меня из машины, причем мои руки были связаны не простой веревкой, а прочным металлическим хомутом.
Джеймс затащил меня в огромный склад. Когда я оказываюсь внутри, то словно попадаю в кошмарный сон. Тей и Эбби связаны, кровь течет у них со лба, а рядом стоит извращенная версия Коннора – Коул и ухмыляется мне.
Что, черт возьми, происходит?
К черту.
Я закрываю глаза, потому что не хочу смотреть, но Джеймс заставляет меня открыть их.
Коул оглядывается на брата, но прежде чем он успевает выстрелить, по складу разносятся звуки выстрелов, а вскоре на склад входят Тревор и несколько парней.
Тревор нападает на Коула, в результате чего тот теряет пистолет. У него свирепое выражение лица, и он оглядывается по сторонам, словно на задании.
Я в отчаянии смотрю на Коннора, но он улыбается мне. В этот момент понимаю, что выберемся ли мы отсюда зависит только от меня.
Буду ли я жертвой или стану той, кто управляет своей судьбой?
Его слова, когда мы впервые охотились вместе. Меня разделяют годы с той девушкой. Но она научила меня кое-чему. Я могу быть и той, и другой. Могу сострадать, могу глубоко любить. Могу чувствовать.
Но я также могу защищать тех, кого люблю.
Собрав все свои силы, наношу яростный удар ногой в пах Джеймса, на мгновение отвлекаясь, пока он воет в агонии.
В этот драгоценный промежуток времени Коннор использует возможность и наносит удар прямо в центр головы Джеймса. Удар отбрасывает его назад. Его террор окончен.
Мертв.
Мои колени упираются в пол.
Я плачу. Плачу о прежней себе, которая когда-то была невинной и верила в обычную жизнь. Плачу, зная, что моя сестра больше не в лапах Картеля, что она была сильной и сбежала, что не означает, что она спасена, но, по крайней мере, свободна.
Белые стены больницы исчезают позади нас, когда Коннор ведет меня домой.
Он настоял на том, чтобы меня осмотрел врач, несмотря на мои уверения в том, что я в порядке.
Мы движемся по тихим улицам, и я чувствую беспокойство Коннора, которое подсказывает мне, что он догадывается о том, что я планировала сбежать. Бегство казалось мне выходом, отчаянной попыткой уклониться от судьбы, на которую я не подписывалась. Но теперь я знаю.
Я никогда не смогу сбежать от него.
Это все равно что отказаться от жизненно важного органа. Я не могу функционировать.
— Прости, – бормочу я, входя в наш дом.
— В тот день в ванной. Я должен был догадаться, что ты собираешься сбежать, – произносит он. — Сколько раз я должен тебе повторять? Ты бежишь, я преследую. Всегда.
— Я просто не хочу, чтобы ты отправлялся в глупые суицидальные миссии, думая, что делаешь меня счастливее этим. Я буду счастлива, пока ты в безопасности.
— Это моя жизнь, Сеси; я никогда не смогу пообещать тебе, что не буду делать глупостей. Но я могу обещать, что всегда буду бороться за нас. Чтобы вернуться к тебе.
— Я убила ее, твою бывшую подружку, – пробормотала я.
Джиа была гребаной дрянью, но она также была девушкой в режиме выживания. Я убила ее. Потому что она сказала, что будет продолжать причинять ему боль.
И я бы сделала это снова.
Я убью любого, кто причинит ему боль.
— Я знаю. У тебя, наверное, были причины.
— А что, если нет?
— Это ничего не изменит. Сколько раз мне придется повторять тебе, что твоя тьма – моя тьма? Я всегда буду рядом с тобой, права ты или нет. Мы одно целое.
— Боже, я так чертовски сильно тебя люблю, – шепчу я. — Это ненормально, то, что я бы сделала ради тебя, Коннор. В моей голове полный пиздец. Но я никогда не смогу быть без тебя.
— И я никогда не оставлю тебя. Мы разделяем одну и ту же тьму, и мы храним один и тот же свет. Не порознь, а вместе. Один не может быть без другого, – хрипит он.
— Коннор...Джеймс, он... – Я пытаюсь сказать, но не могу, и он крепче прижимает меня к себе.
— Все хорошо, любимая, мы будем бороться с этим. С нами все будет хорошо.
— Я не хочу, чтобы он был последним, кого я помню. Не хочу, чтобы ты жалел меня из-за того, что он сделал. Я сильнее, чем то дерьмо, которое пережила; пожалуйста, никогда не делай этого. Пожалуйста, никогда не переставай любить меня.