Почти сразу же, продолжал Пиняев, из Москвы прибыла группа сотрудников ФСБ, и его вместе со вторым солдатом освободили от обычных обязанностей и стали регулярно вызывать на допрос. К изумлению Пиняева, его с товарищем бранили не за то, что они украли сахар, а за «разглашение государственной тайны». Сослуживцы посоветовали им готовиться к длительному тюремному заключению. Но в конце концов дело было закрыто, и офицеры ФСБ посоветовали Пиняеву и второму солдату забыть о складе и «особом сахаре». Вскоре Пиняева переправили в Чечню, где бронетранспортер переехал ему ногу. Несчастный случай произошел в глубокой грязи, поэтому Пиняев не лишился ноги. После этого его направили в Нарофоминск на лечение, где он продолжил службу, выйдя из госпиталя.
История Пиняева была рассказана в выпуске «Новой газеты» за 13 марта под заголовком «Гексоген. ФСБ. Рязань». Дополнительные сведения увеличили вероятность того, что ФСБ преднамеренно хотела взорвать дом № 14/16 по улице Новоселов. Впервые в статье говорилось не только о том, что газовый анализатор обнаружил гексоген в мешках, подложенных в подвал здания (или что детонатор бомбы был настоящий), но и о том, что во время проведения рязанских «тренировочных учений» большое количество гексогена держали под охраной на складе военной базы в 32 километрах от Рязани в холщовых мешках с надписью «Сахар».[25]
Волошин давал подробные интервью российским газетам и зарубежным корреспондентам. Тем временем группа депутатов предложила послать письмо генеральному прокурору с просьбой ответить на вопросы относительно инцидента в Рязани, затронутые в статьях «Новой газеты»: «Проводился ли какой-нибудь анализ вещества?» и «Кто дал приказ проводить эти „тренировочные учения“?». 197 депутатов Думы проголосовали за предложение и 137 — против, а для утверждения этого предложения требовалось 226 голосов — абсолютное большинство; настроенная в пользу Кремля партия «Единство» единодушно проголосовала против.
Но сомнения, посеянные статьями «Новой газеты», получили такую широкую огласку, что руководство ФСБ согласилось принять участие в телепередаче, посвященной этому инциденту, на которой присутствовали жители дома № 14/16 по улице Новоселов. Целью программы было продемонстрировать откровенность ФСБ, но стратегия подвела их. В ходе этой программы, которая транслировалась по НТВ 23 марта 2001 года, Зданович был не в состоянии объяснить, почему «тренировочные учения» проводились без принятия мер по защите здоровья жителей дома, почему газовый анализатор обнаружил гексоген и почему члены отряда саперов по ошибке приняли поддельную бомбу за настоящую? После окончания программы жители дома были убеждены более чем когда-либо, что они невольно стали пешками в игре, сфабрикованной ФСБ, и лишь чудом спаслись[26].
Через три дня после передачи Путин, бывший руководитель ФСБ, был избран Президентом России.
В доме № 14/16 по улице Новоселов Владимир Васильев размышлял о «тренировочных учениях» и их последствиях.
— Когда я думаю о том, что это здание могли взорвать, и не только я и моя семья, но и многие из тех, кого я знал в течение многих лет, могли погибнуть, эта мысль просто не укладывается у меня в голове.
Я заметил, что жертвы терактов в Буйнакске, Москве и Волгодонске, очевидно, также не могли себе представить, что их убьют во сне.
— Как можно вообразить такое? — вопрошал Васильев, — Это не подчиняется никаким законам человеческой логики. Какая нам разница, пытался ли кто-то взорвать нас или это были учения, да и какой тогда в них смысл, если это были учения. Какой смысл проверять бдительность людей, в то время как вся страна находится в состоянии паники?[27]
— Мы хотели подать в суд на ФСБ, но чтобы завести судебное дело, каждый житель дома должен написать свои жалобы в индивидуальном порядке. Для этого требуется юрист и нужно за все платить. Когда люди поняли, как много для этого нужно, они отступили. После случившегося ни у кого не было времени и сил.
Дом № 14/16 по улице Новоселов явился странным выбором для проверки бдительности, потому что в здании находился круглосуточно работающий гастроном и жители дома запросто могли подумать, что кто-то разгружает мешки с сахаром для магазина. В то же время эффект от тренировочных учений был бы минимальным, потому что дом находился на окраине города[28].
Однако здание очень хорошо подходило в качестве цели террористического нападения, особенно если цель его заключалась в уничтожении большого количества человеческих жизней. Как и здание в Москве на Каширском шоссе, дом № 14/16 по улице Новоселов стандартной планировки был выстроен из кирпича. В случае взрыва он быстро разрушился, а значит, едва ли у кого-нибудь был бы шанс выжить. Более того, поскольку дом стоит на возвышении, он бы лавиной обрушился на соседнее здание, и, принимая во внимание неустойчивый песчаный грунт в данном месте, оба здания определенно развалились бы. Перед лицом рязанской трагедии померкли бы все остальные.
25
Рязанские специалисты говорили, что взрывчатые вещества не упаковываются и не перевозятся в 50-килограммовых мешках, потому что это слишком опасно. Чтобы взорвать небольшой дом, требуется всего около 500 г найденного типа взрывчатки. 50-килограммовые мешки со взрывчаткой типа гексогена нужны только для террористических актов. Поэтому кажется вполне логичным, что три мешка, помещенные под основные опоры здания в Рязани, поступили со склада, охраняемого Пиняевым.
26
В передаче Николаева со стороны ФСБ участвовали Зданович, Сергеев и Станислав Воронов, первый заместитель начальника следственного управления ФСБ. Также присутствовали депутат Думы Юрий Щекочихин, бывший генерал КГБ Олег Калугин и Евгений Севастьянов, бывший начальник московского управления ФСБ, а также жители дома № 14/16 по улице Новоселова, следователи, независимые эксперты, юристы, защитники прав человека и психологи.
Во время этой передачи Николаев изо всех сил избегал параллелей с терактами в Москве, Буйнакске и Волгодонске. Когда один из участников поднял эту тему, он заявил: «Мы не будем это обсуждать», — и выключил микрофон. Позже Волошину сказали, что по настоянию ФСБ, как условие ее участия в программе, все дискуссии о других терактах должны быть исключены. Николаев пригласил жителей дома, чтобы они задавали вопросы представителям ФСБ.
Пожилой усатый мужчина в красной рубашке сказал:
— Это были не учения. Учения длятся всего несколько часов. Нам не разрешали вернуться в их квартиры. На следующее утро им разрешили вернуться, только чтобы переодеться, но не разрешили умываться и бриться. Больных людей оставляли в их квартирах.
Микрофон передали Здановичу, который ответил на этот вопрос:
— Это были учения. Реальной опасности не было. Позже я извинился перед жителями дома за причиненные неудобства, и Патрушев сделал то же самое. Мы можем доказать, что это планировалось заранее.
Жители дома спросили, где те люди, которые подложили мешки в подвал здания.
Зданович ответил:
— У нас работают тайные агенты, и мы не показываем их. В настоящее время начато судебное разбирательство по поводу этих учений. Если это будет необходимо в ходе расследования, они появятся. Но на данный момент мы можем разрешить, чтобы их сняли на пленку только со спины.
— В чем причина усиления внимания к данному инциденту? — спросил Николаев.
— В течение нескольких месяцев, — сказал Зданович, — не было особого интереса и публикаций. Эту тему стали опять обсуждать с самыми странными подробностями в канун президентских выборов, чтобы обвинить ФСБ в планировании взрыва, влекущего смертью людей. Такое часто используется в политической борьбе.
Седовласый мужчина спросил:
— Кто дал вам право проводить эти учения и издеваться над людьми?
— Мы проводим предупредительные учения с целью тренировки захвата самолетов, — ответил Зданович. — Такие учения проводятся с нарушением прав людей. Они проводились и будут проводиться. Насколько нарушаются права граждан, когда психически неуравновешенный человек делает анонимный звонок? Нам приходится эвакуировать здания, больницы, заводы, магазины. Это также нарушает права граждан, но защищает самое важное право, право на жизнь.
Севастьянов, принимавший участие в передаче как независимый эксперт, сказал:
— Жители здания не должны были вовлекаться в эти учения. Мы проводим предупредительные учения, но без людей в самолетах.
Затем Николаев спросил Рафаэля Гилманова, независимого эксперта по взрывам, можно ли перепутать сахар с гексогеном.
— Никто из тех, кто видел гексоген, никогда не перепутает его с сахаром, — ответил Гилманов.
— Вы допускаете, что газовый анализатор может дать неправильные показания? — спросил Николаев.
— Нет.
Затем Николаев спросил, как получилось, что Сергеев по ошибке принял поддельную бомбу за настоящую.
— Генерал Сергеев, — объяснил Зданович, — не является экспертом в вопросах взрывных устройств.
Однако Сергеев говорил лишь то, что сказал ему Ткаченко, который разминировал взрывное устройство. Поэтому Зданович предположил, что саперы были некомпетентны.
Эксперт из ФСБ утверждал, что первый анализ был произведен неправильно: небольшое количество гексогена, которое было на крышке чемодана, принесенного на место происшествия одним из саперов, попало на лакмусовую бумажку, используемую для тестирования содержания мешков, в результате чего появились данные о наличии гексогена.
В конце концов микрофон передали полковнику Чурилову, начальнику базы, где были обнаружены мешки с гексогеном. Он сказал, что не было никакого солдата Алексея Пиняева. Тогда Николаев обратился к Павлу Волошину, который находился в зале. Волошин дал послушать аудиозапись своего интервью с Пиняевым и показал присутствующим фотографии солдата.
После завершения первой части передачи стало ясно, как жителям дома № 14/16 по улице Новоселова, которые находились в зале, так и телезрителям всей страны, что ФСБ лживо описывает проведение «тренировочных учений». Дискуссия проводилась с целью прикрытия.
Севастьянов сказал, что он готов поверить, что ФСБ устроила тренировочные учения для испытания «бдительности» населения, но был обеспокоен тем фактом, что МВД, отвечающее за борьбу с терроризмом, информировали об этих учениях только через два дня после того, как они произошли.
— Почему же это произошло с таким опозданием? — спросил он.
— Вы не должны забывать, — сказал Зданович, — что действия разворачивались поздно вечером и продолжались на следующее утро. Нам нужно было время, чтобы изучить всю последовательность действий и произвести поиски террористов. Вот почему операция проводилась из центра, а МВД и Рязанская ФСБ не были информированы.
— Действительная причина, — сказал мужчина из зала, — в том, что ФСБ нужно было два дня, чтобы выдумать подходящее объяснение.
— Работники ФСБ, организовавшие такие учения, являются преступниками, — сказал другой житель дома. — Это чудовищный, безнравственный эксперимент. Даже если это был сахар, что весьма сомнительно, они все равно преступники.
Николаев затем поднял вопрос о законности предполагаемых «тренировочных учений».
Адвокат Павел Астахов от имени группы жителей дома, которые собирались возбудить судебное дело, сказал, что закон об оперативных следственных действиях, где речь идет о проведении военных учений, не давал ФСБ права подкладывать бомбу в жилое здание и подвергать опасности жизни и здоровье людей. Более того, в статье 5 данного закона подробно говорится о необходимости соблюдения прав граждан во время проведения учений. В этом отношении инцидент в Рязани выходит за рамки российских законов.
Военнослужащий из зала добавил, что обстоятельства данных учений были чрезвычайно подозрительными, и организация военных учений всегда сопровождается подготовкой машин «скорой помощи», лекарств, повязок, а также теплой одежды, и даже более ответственные учения, если они касаются гражданского населения, всегда согласуются с местными властями и связанными с этим организациями. В данном случае ничего не было согласовано и подготовлено.
Затем Николаев спросил, по какой причине продолжается расследование инцидента.
— ФСБ обязана расследовать акты терроризма, — сказал Астахов. — Но в данном случае прокурор может закрыть дело. Если бы в тех мешках был сахар, дело было бы закрыто давным-давно.
Зданович пытался отклонить обвинения, выдвинутые против ФСБ.
— Мы готовы для дискуссии, — сказал он. — Именно поэтому мы здесь. Данные учения были направлены на охрану безопасности жителей. Мы делали это потому, что у нас не было выбора. Наши действия никогда не были направлены против интересов людей.
После окончания передачи, когда жители Рязани и сотрудники ФСБ выходили из зала, стало очевидно, что ФСБ потерпела серьезное поражение. Чины ФСБ осознавали это, что было видно по их угрюмым лицам. Зданович, Воронов и группа других сотрудников ФСБ подошли к Волошину у контрольно-пропускного пункта и сказали ему: «Вы работаете на Запад. Готовьтесь к неприятностям».
Трансляция этой встречи по НТВ, независимому российскому телевизионному каналу, 23 марта, за неделю до президентских выборов, имела огромный эффект. Люди были потрясены неумелыми попытками представителей ФСБ защитить действия своей организации, и программа создавала впечатление, что инцидент в Рязани был больше похож не на военные учения, а на неудавшуюся провокацию.
Но однажды утром в сентябре 2000 года НТВ получило коллективное письмо от жителей дома № 14/16 по улице Новоселова в Рязани, адресованное Николаеву. Программа «Рязанский сахар — тест, проведенный секретными службами, или Неудавшаяся бомба» была показана шесть месяцев назад, и до сих пор вызывает споры. Пропрезидентский телевизионный канал ОРТ обвинил НТВ в организации предвыборной провокации, и, по предварительным оценкам, передача уменьшила шансы на победу президента Путина на президентских выборах на несколько процентов.
Данная передача была номинирована на высокую журналистскую награду, и появление письма, по-видимому, было связано с этой номинацией.
В первом абзаце письма говорилось: «Мы, жители Рязани, проживающие в доме № 14/16 по улице Новоселова, решили выразить наш протест по поводу телевизионных передач, проводимых под вашим руководством, в которых снова и снова речь идет о прошлогодних событиях, связанных с учениями, проводимыми ФСБ».
Далее в письме жители дома выражали благодарность ФСБ, которую они не знали, как выразить раньше. «Мы всем сердцем благодарны руководству ФСБ Рязанской области, которая с такой человечностью реагировала на все наши просьбы, оказывая помощь в ремонте и обновлении нашего дома… Мы заявляем вам со всей ответственностью, что все сотрудники ФСБ спасают заложников и каждую секунду рискуют своей жизнью в борьбе с террористами в городах России». Заключение было написано в таком духе, что оставалось мало сомнений в том, на кого оно рассчитано. «Мы сообщаем вам, что копия этого письма будет направлена министру печати и информации и главе Администрации Президента». Когда это письмо показали Николаеву, он был поражен. Все в нем отличалось от сказанного жителями дома раньше. Поначалу показалось, что появилась еще одна тайна в этой истории, которая была зловещей с самого начала. Однако при тщательном изучении письма было установлено, что большинство подписей находилось на обратной стороне листа. Когда журналисты задали жителям дома вопрос об их подписях, они ответили, что никогда не расписывались под письмом, обвиняющим НТВ. Было установлено, что подписи собрал житель этого здания Виктор Кузнецов, бывший милиционер, который раньше выполнял мелкие задания ФСБ, для оплаты домофона на двери подъезда. Те подписи, которые Кузнецову не удалось собрать, он просто подделал.
27
Существовали веские доказательства того, что во время рязанских «тренировочных учений» население нуждалось в успокоении, а не в дальнейшем усилении паники. Еженедельная газета «Версия» сообщала, что в период с 13 по 22 сентября особые подразделения рязанской милиции приняли более сорока заявлений от жителей домов о том, что в их здания подложены взрывные устройства.
13 сентября жители дома № 18 по улице Костюшко и соседних зданий были эвакуированы на 20 минут, пока их дом осматривали от подвала до чердака. Аналогичные операции производились в жилых кварталах на Интернациональной улице и улице Блюзова. В этот период также потребовалось эвакуировать редакцию газеты «Вечерняя Рязань» и учащихся школы № 45. Во всех этих случаях тревога была ложной. В тот же период у дома № 32 по Станкозаводской улице был обнаружен артиллерийский снаряд. Его оставили там школьники, чтобы пошутить, но он мог взорваться. См.:
28
Взорванные здания в Буйнакске, Москве и Волгодонске находились в окраинных рабочих районах. Это было еще одним признаком того, что «учения» в Рязани планировали те же самые люди, которые совершали предыдущие теракты.