— Тебе плохо. Тебе очень плохо, — грустно и удивленно перевел Стефан. — Если... если я... если я возьму всего чуть-чуть...
И пальцы Стефана стали холодными и уверенными. Он взял ее за подбородок, приподнял голову и повернул под нужным углом. И когда Елена почувствовала, как в нее вонзаются два острых зуба, то окончательно убедилась в том, что она — настоящая. Она больше не призрак.
Сомнения исчезли. Стефан любит ее, и только ее, а она может передать ему хоть что-то из того, что думает. Правда, сейчас ей хотелось передавать лишь отрывистые выкрики — не крики боли, нет. Выкрики, в которых сияли звезды, метались кометы, вспыхивали зарницы. И теперь уже Стефан не мог передать ей ни единого слова. Теперь онемел он.
Елена решила, что это справедливо. Была ночь, он обнял ее, и она была безумно счастлива.
1
Дамон Сальваторе расположился между землей и небом в ветвях дерева... Да какая разница, какого дерева? Как будто кто-то разбирается в названиях деревьев! Главное, что оно было высоким, с него хорошо просматривалась расположенная на третьем этаже спальня Кэролайн, а из веток вышло отличное сиденье. Дамон уселся на удобном разветвлении метрах и десяти над землей, закинул руки за голову и небрежно покачивал ногой в крепко зашнурованном ботике. Ему было уютно, как коту. Он прищурился. Он наблюдал.
Дамон ждал волшебного мига — 4 часа 44 минуты, когда Кэролайн начнет свой странный обряд. Дамон видел его уже дважды и был заворожен.
В этот момент он и почувствовал комариный укус.
Померещилось. Комары не кусают вампиров. Вампиры не люди; в крови вампиров нет питательных веществ. Но у Дамона было явственное ощущение, что в заднюю часть шеи его укусил комар.
Он обернулся, вдыхая аромат летней ночи, — и ничего не обнаружил.
Иголки какого-то хвойного дерева. Никто не летает, никто не ползает.
Ну ясно. Это просто иголка. Но укололо больно. Причем боль не проходила — наоборот, становилась сильнее.
Пчела-камикадзе? Дамон внимательно ощупал шею. Ни ядовитой железы, нижала. Только крохотное мягкое вздутие. И оно болело.
Впрочем, через секунду он уже забыл об этой ерунде. Все его внимание было приковано к окну.
Он толком не понял, что произошло, но вокруг спящей Кэролайн, словно провод под высоким напряжением, ни с того ни с сего зазвенела Сила. Именно Сила привела его сюда несколько дней назад, но, даже оказавшись здесь, он так и не смог обнаружить ее источник.
Часы дотикали до 4.40. Заорал будильник. Кэролайн проснулась и хлопнула по нему так, что он полетел через всю комнату.
«Тебе повезло, малышка, — ехидно подумал Дамон. — Если бы я был не вампиром, а плохим человеком, под угрозой оказалась бы твоя девичья честь — если от нее хоть что-то осталось. К счастью для тебя, я завязал с этими шалостями лет пятьсот назад».
Дамон улыбнулся, просто так, без повода — включил улыбку на двадцатую долю секунды, а потом отключил, и его черные глаза снова похолодели. Он не отрываясь смотрел в открытое окно.
О да! Дамон всегда знал, что его тупой младший брат Стефан недооценивает Кэролайн Форбс. А ведь тут было на что полюбоваться. Длинные золотистые руки и ноги. Аппетитные округлости. Бронзовые волосы, волнами обрамляющие лицо. А разум! От природы испорченный, мстительный, высокомерный. Роскошно.
Дамон наблюдал, как она проделывает какие-то торопливые манипуляции с куклами вуду, разложенными на столе.
Грандиозно.
Дамон умел ценить искусную работу.
Непонятная Сила по-прежнему звенела, а Дамон все так же не мог понять, откуда она идет. От девушки? Исключено.
Кэролайн быстрым движением сгребла в горсть какие то зеленые шелковые нитки. Потом стянула с себя футболку — слишком быстро, чтобы взгляд вампира угнел отследить движение, — и осталась в нижнем белье, отчего стала похожа на королеву джунглей. Она уставилась на свое отражение в высоком зеркале.
«Ты чего-то ждешь, зайка?» — удивился Дамон.
Кстати, ему тоже стоило принять меры, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. В воздухе затрепетало что-то темное, на землю упало птичье перо, и вот на дереве уже не было никого, кроме ненормально большого ворона.
Кося блестящим птичьим глазом, Дамон увидел, как Кэролайн вдруг качнулась вперед, словно ее ударило током. Рот ее приоткрылся, и она не отводила взгляда от своего отражения.
А потом приветливо улыбнулась ему.
Наконец-то Дамон понял, откуда исходит Сила. Из зеркала! Точнее, не из самого зеркала, это понятно. Откуда-то изнутри него.
Кэролайн вела себя как-то странно. Она встряхнула головой, так что волосы в эффектном беспорядке рассыпались по плечам, облизала губы и улыбнулась. Улыбнулась так, как улыбаются любовнику. Потом она заговорила, и Дамону было слышно каждое слово: