— То есть, человек, который всё это устроил, был жадным?
— Прежде — да, — сказал Витман. — О проведении в Гостином дворе лотереи я краем уха слышал, но даже внимания не обратил. Место людное, там постоянно что-то происходит. Подробностями не интересовался. А зря, как оказалось. Если бы заинтересовался — несомненно, узнал бы и то, что лотерея бесплатная, и то, что билеты распространяются в изрядном количестве. И на Кузнецова наверняка вышел бы раньше. Мои люди успели опросить его домочадцев. Поведение хозяина резко изменилось около двух недель назад.
— Когда мы ликвидировали прорыв в Павловске? — уточнил я.
— Именно. Кузнецов сказал своему секретарю, что будет проводить бесплатную лотерею. Секретарь так изумился, что даже переспросил. Никогда прежде Кузнецов ни в чём подобном замечен не был. Благотворительность считал блажью, а тех, кто ею занимается — сумасшедшими.
— И вдруг резко изменился?
— Да, в одночасье. Помните, Константин Александрович, рассказывая о прорыве в Павловске, вы упомянули некую ускользнувшую сущность?
— Помню, конечно, — усмехнулся я, — ещё бы не помнить. И теперь мы доподлинно знаем, куда она ускользнула. Только вот легче нам от этого не стало… Ладно. Главное, что прорыв удалось ликвидировать. И следующая наша задача — не допустить новый. Сработать на опережение.
— Что вы предлагаете? Следующий прорыв, если верить вашей книге, случится в Париже.
Я кивнул:
— Подозреваю, что он снова случится при большом скоплении народа. Как мы уже выяснили, Тьма устраивает свои шоу в числе прочего для того, чтобы питаться людскими эмоциями.
— Эмоциями? — удивился Витман. — Не энергией?
— Одно с другим неразрывно связано, — снова вмешалась Света. — Человек, испытывающий сильные эмоции, выделяет больше энергии, чем тот, кто находится в состоянии покоя… Эй! Отдай! — она вскочила и бросилась догонять Джонатана — который, пользуясь тем, что аватарка опять отвлеклась, стянул с её бутерброда ветчину.
Джонатан уселся на оконный карниз. Запрокинул голову и метнул добычу себе в пасть.
— Государю императору — ура! — проглотив, сообщил он Свете.
— Ах ты, ворюга! — возмутилась аватарка.
Сняла с ноги туфлю и постаралась занять максимально удобное положение для того, чтобы швырнуть ею в Джонатана.
— … а следовательно, людей снова будут завлекать куда-то, обещая им нечто, что гарантированно вызовет эмоциональный взрыв, — обращаясь к Витману, закончил я.
— Да, — согласился Витман. — Пожалуй, вы правы. — За противостоянием «Света —чайка» он, как и я, наблюдал без интереса. И так было ясно, кто победит. — Скажу Кристине, чтобы смотрела в оба. Изучала газетные объявления и обращала внимание на всё, что может привлечь большое количество людей. Тем более, о месте прорыва мы знаем.
— Я мог бы присоединиться к Кристине в Париже… — начал я.
— Нет! — это Витман и Света воскликнули в один голос.
Посмотрели друг на друга и одновременно смутились. Витман взял себя в руки первым.
— Ваше присутствие необходимо здесь, — отрезал он. — Не забывайте, что в Императорской академии постоянно пребывает великий князь Борис Александрович. И его величество твёрдо рассчитывают на то, что вы будете рядом с ним.
«А ты так же твёрдо рассчитываешь на то, что я как можно дольше не окажусь рядом с Кристиной», — мысленно хмыкнул я.
Вслух сказал:
— Понял. Служу Отечеству. — Повернулся к Свете. — А ты-то чего взвилась?
Ходить вокруг да около аватарка не стала.
— Мне неприятно думать о том, что около тебя будет находиться девушка, — прямо сказала она.
— А ничего, что в академии около меня постоянно находятся несколько десятков девушек?
— Ничего. Это другое!
Тут уже ухмыльнулся Витман.
— Государю императору — ура! — победно гаркнул Джонатан.
Спикировал с карниза вниз и, пролетая мимо стола, схватил с тарелки последнюю булочку.
— С пови-и-идлом⁈ — взвизгнула Света на пределе негодования.
И зашвырнула таки в Джонатана туфлей. То есть, это по мнению Светы туфля летела в Джонатана. Но тот в последний миг ловко увернулся, а туфля продолжила полёт — к оконному стеклу.
— Благодарю вас, капитан, — проследив за моим движением, наклонил голову Витман.
— Не стоит благодарности. — Туфлю я перехватил цепью и вернул Свете. Встал. — Разрешите идти?
— Да, всего доброго. До связи.
— Государю императору — ура! — вежливо попрощался Джонатан.
С таким достоинством, как будто это не в него швыряли туфлей. И первым выпорхнул в открывшуюся дверь.