— Почему ты так уверен?
— Потому что нам, в отличие от этой твари, есть что терять.
Я привлёк Кристину к себе и поцеловал. Она горячо ответила, прильнула ко мне. Минуту спустя прошептала:
— Мы — на балконе. Нас видно с улицы и из окон.
— Переживаешь, что наблюдатели помрут от зависти?
Я подхватил Кристину на руки, вернулся в комнату. Опустил девушку на кровать.
— Когда ты был здесь в прошлый раз, моя соседка снизу потом неделю странно на меня смотрела, — прошептала Кристина.
— Видимо, хотела спросить, когда же этот неутомимый юноша придёт к тебе ещё раз. Но постеснялась.
— Костя…
— Чш-ш, — я снова поцеловал её.
Телефонный звонок застал нас в ванной комнате. Ванная в квартире Кристины была роскошной — огромная белоснежная чаша, в которой мы запросто помещались вдвоём.
Телефонный аппарат, стоящий на одноногом столике в прихожей, трезвонил так, что казалось — у мышей в подвале должны сворачиваться уши.
Я поморщился:
— Он всегда так надрывается?
— Только когда звонит консьержка снизу. Не знаю, почему.
— К тебе кто-то пришёл? — удивился я.
Кристина пожала плечами.
— Может быть, заказное письмо. Или телеграмма…
Она выпорхнула из моих объятий. Завернувшись в купальную простыню, прошлёпала босыми ногами в коридор. Схватила трубку.
— Алло?
— Мадемуазель Алмазофф? — Я выбрался из ванной вслед за Кристиной, встал на пороге. Голос из трубки слышал отчётливо. — К вам гости.
— Кто? — Кристина мгновенно насторожилась. — Я никого не жду.
— Некий мсье Крюссен.
— Но я не знаю никакого… — начала было Кристина. И вспомнила. Вопросительно посмотрела на меня. Прошептала: — Пришёл Крюссен. Тот, путешественник. Помнишь?
— Помню. Умеет же время выбрать, — буркнул я.
Кристина прыснула:
— Ну, допустим, мы тоже выбрали не самое удачное время, когда к нему заглянули.
— Полагаешь, это месть?
— Даже не знаю, что и предполагать.
— А как он узнал, где ты живёшь? — насторожился я. — И вообще — кто ты такая? Мы с тобой не называли своих имён.
Кристина тоже посерьёзнела.
— Не впускать?
— Не думаю, что это его остановит. Либо останется внизу и будет ждать, пока ты сама выйдешь, либо попытается проникнуть сюда другим путём. Крюссен не выглядит человеком, который привык отступать.
— И что делать?
— Да как по мне — чёрт с ним, пусть заходит. Крюссен — не маг. Он намного слабее, чем ты или я.
— А если это кто-то, кто притворяется Крюссеном?
— Тогда этот кто-то, если уж ему приспичило, рано или поздно окажется здесь и без разрешения.
— Резонно, — согласилась Кристина. В трубку сказала: — Мадам Легро, попросите, пожалуйста, мсье обождать пять минут. Я приведу себя в порядок. Потом он может подняться.
— Конечно, мадемуазель. — В трубке загудели гудки.
Кристина устремилась в спальню. Через пять минут вышла оттуда одетая и причесанная.
Я оделся гораздо быстрее. Ждал её в гостиной. Кристина замялась, остановившись на пороге. Неловко проговорила:
— Ты… Тоже будешь разговаривать с Крюссеном?
— Могу загадочно помолчать. А что?
Кристина опустила голову.
— Ч-чёрт, — сообразил я. — Мы же не обручены и даже не помолвлены. Репутация и всё такое, да?
— Костя, — вздохнула Кристина. — Ну, не я это придумала! Крюссен, конечно, человек не нашего круга. Но всё же…
— Понял, — я кивнул. — Спрячусь в спальне, прикинусь дохлым. Как закончите — зови.
— Извини, пожалуйста, — вздохнула Кристина.
— Да без проблем.
Я ушёл в спальню. Плюхнулся на кровать, закинув руки за голову.
Скоро услышал звонок в дверь — в отличие от телефонного, вполне мелодичный.
Щёлкнул замок, Кристина открыла дверь.
— О… — она произнесла это так, что я мгновенно насторожился. — Мадам Легро не предупредила, что вы — не один…
Этой фразы мне хватило.
Я пинком распахнул дверь и выскочил в коридор. Руку мгновенно обвила цепь.
— Приветствую, мсье Барятинский, — бодро поздоровался Крюссен. — Очень надеялся, что застану вас здесь. Рад, что не ошибся.
— Кто это? — резко спросил я.
Рядом с Крюссеном стояла фигура в пальто с поднятым воротником. Рослому путешественнику она едва доставала до плеча.
Шляпа на голове у фигуры была низко надвинута на лоб, лицо скрывали огромные солнечные очки. Всё эти вещи выглядели так, как будто велики обладателю размеров на пять.
Крюссен повернулся к спутнику. Сказал:
— Сними шляпу.