Кто их считает? Где, чёрт побери, компьютерная база, где можно искать соответствия?
— Сука! — вырвалось у меня.
— Государю императору — ура! — укорил меня с пассажирского сиденья Джонатан.
— А ведь ты прав, — вдруг задумался я и резко свернул. — Есть, есть у нас такая база!
Когда собеседник произносит только одну фразу, он довольно быстро превращается во что-то вроде инструмента для медитации. Помогает рассортировать мысли по ячейкам и сделать правильные выводы.
Остановившись возле знакомого дома, я достал из кармана портсигар, открыл его и набрал на клавиатуре текст: «Наиболѣя вѣроятное мѣсто слѣдующаго прорыва — Зона Д. Нѣобходимъ особый контроль, но тихо».
Секунды не прошло, как на экране вспыхнул ответ: «Принято».
Я перевёл дух. Ну, вот и завертелись колёсики-шестерёнки. А я пока попробую сработать на опережение.
Глава 22
В окно машины постучали. Я повернулся и увидел одного из шестёрок Федота. Пожилой дядька, постарше самого Федота, решил осесть и остепениться вместе с начальством. Теперь он не пробивал должникам головы, а довольствовался должностью кого-то вроде дворецкого.
Я опустил стекло.
— Здравствуйте, многоуважаемый Константин Александрович, — заулыбался домоправитель. — Федот Ефимович заметили ваше авто из окна и просят к ужину.
— Сама любезность, — усмехнулся я. — Ворота-то откроешь? Или мне машину тут оставить?
— Разумеется, открою! Как же можно допустить, чтобы на улице стояла? Проезжайте, прошу.
Я въехал в раскрывшиеся ворота.
Федот встретил меня в домашнем халате — явно не собирался принимать гостей.
— Здорово, старый бандит, — улыбнулся я. — Ну что, как дела? Как на самолёте полеталось?
Когда-то я пообещал Федоту полёт на самолёте и предупредил персонал ангара, что такой-то персонаж может подъехать. Он и подъехал, как мне доложили. Судя по тому, что больше ни о чём не докладывали, обошлось без жертв, а в подробности я не вникал.
— Чудесно, чудесно, — сказал Федот, тряся мне руку. — Однако больше — ни-ни. Мне это представляется неправильным.
— Что именно? — Я упал в кресло в гостиной, Федот сел напротив.
— Людям свойственно ходить по земле, этим и предпочтительно ограничиваться.
— Вроде как «рождённый ползать летать не может»? — улыбнулся я.
— Золотые слова! — Федот поднял бокал с вином. — Прошу, не откажите. Вино превосходнейшее.
— Не откажу. Спасибо.
Мы выпили.
— Слушаю, ваше сиятельство, — сказал Федот. — Вижу ведь, что не просто так заехали. Помощь требуется?
— Требуется. Только не такая, как в прошлый раз. Попроще. Даже идти никуда не придётся.
Невооружённым глазом я увидел, как Федот внутренне расслабился. Не нравилось ему, что я втравливаю его во всякие околотёмные делишки. Завязал — так завязал, как говорится. Но мы — те, кто мы есть. И от прошлого отмыться — задачка та ещё. Я вот никогда не отмоюсь. Будь я хоть аристократом-магом, хоть питекантропом, хоть инопланетянином — навсегда останусь капитаном Чейном. Что-то такое мне, кстати, голос Григория Александровича Барятинского с самого начала сказал. А потом всякие другие голоса подтверждали. Сейчас уже до того дошло, что я и сам это понял.
— Лист бумаги и карандаш организовать можно?
Федот молча позвонил в серебряный колокольчик. Через минуту я стал обладателем запрошенных аксессуаров. Взяв карандаш, принялся записывать имена и фамилии.
— Вот эти четверо, — сказал я, — скорее всего, купцы. Ну, или владельцы недвижимости. А может быть, кто-то вроде Федота Комарова до чудесного преображения. В общем, люди довольно состоятельные и влиятельные. Я подумал, ты можешь таких знать.
Федот с любопытством взял листок и пробежал взглядом написанное.
— Ну, как не знать… — протянул он. — Знакомые всё лица. Вот с этим, помню, воевали. Эх, как воевали…
— Прелесть, — кивнул я. — Ты мне напиши, пожалуйста, про каждого — кто он, где он, почему он.
Федот писать не спешил. Внимательно на меня посмотрел. Спросил:
— А что с ними потом будет?
— Это, Федот, неправильный вопрос, — вздохнул я.
— А какой же правильный?
— А правильный: что эти люди сделали такого, что я ими заинтересовался.
Федот поёрзал на месте, изображая всем своим видом здоровое любопытство.
— Я так понимаю, ты в курсе, что в мире творится, — сказал я. — Прорывы Тьмы, там. Да и в целом ситуация…
— Да уж, чай, не в погребе живём. Наслышаны, — вздохнул Федот. — Право слово, хоть плачь! Только-только дворянство получил, зажил как человек — и на тебе. Иной раз кажется, будто из-за меня оно всё. Мол, как это вы давеча сказали, «рождённый ползать» — и так далее. Чуть высунешься — сразу на тебе по башке!