— Так почему именно я должен превратиться в этого… Зверя?
Борис не хотел отвечать на этот глупый вопрос и кивком головы передал эстафету объяснений Глебу:
— Понимаешь, на Земле есть сатанинское учение про этот мир — «Последние свидетели» так они называются. В белых рубашках, с книгой ходят. Они переносят предполагаемый сосуд в этот мир для своего хозяина.
— Так! Ничего не понятно. Сосуд — это я. Какое-такое учение? Ерунда какая-то.
— Молодой зародившейся демон из нашего мира здесь станет сосудом для главного демона — Аваддона. Вселившись в него, он придет в наш с тобой мир. К тебе на Земле подселили сущность-сосуд — ты одержим. Но все зависит от силы сущности. Или ты «переваришь» ее, или она овладеет тобой, превратив в сосуд. Ну или в Зверя.
— Я видел эту сущность в себе. Побеждал ее. А как у вас было?
— Мы здесь оказались по другой причине. — Глеб, обвел рукой круг в воздухе, показывая на себя и на брата. — Эти оккультисты повсюду были на Земле. Нас тоже переместили только без сосудов. Жан, кстати, французский представитель этого движения. Он переносил одержимых сущностью людей, надеясь, что она трансформируется в сосуд. А насчет процентного соотношения: шестьдесят — что, ничего не будет. Двадцать — зверь. Двадцать — сосуд.
Ноги и руки стали затекать, и я перевалился в полулежачее положение. Вытягивая ноги, я уперся в стальные прутья клетки.
— Зарождающийся? Сосуд? А здесь этот Аваддон что, внетелесен?
Глеб, усаживаясь на табурет, со скрежетом придвинулся ближе. И продолжил повествование:
— Как раз об этом мы можем много тебе рассказать. Потому-то это тайное учение и впрямь в мельчайших подробностях описывает все, что здесь происходит. Допустим, русалки. Ты их видел? — Я кивнул в ответ на заданный вопрос. — Так вот, это неудачные сосуды из нашего мира. Искусственные, подселенные в человека сущности. Сначала человек потом паукообразная тварь, в конце русалки. Живут подолгу, поколений восемь и дохнут.
Борис продолжил, плавно перенимая монолог брата близнеца:
— Аваддон создал этот мир и приспешников — серокожих существ. Поэтому они себя осознать не могут, пародируют нас. — Борис сел на второй стул, откинувшись на спинку, гулким басом продолжил беседу: — Аваддон не принимает человекообразную форму, боится растрачивать свою силу. Каждый, в кого он вселяется, забирает его частицу. А вне тела он находится за гранью этого мира — во тьме.
Глеб подхватил интересную тему:
— Это смех. То белка, то птица. Короче, кто меньше сил отберет. А когда в сосуд вселится, то явится в наш мир. И угадай, кто это такой, Аваддон.
— Ну, ребята, вы на сектантов похожи. Таких и в моем мире много. А у вас еще и «пищи» для выдумок побольше. Перерождений не видели. Аваддон невидимый. Скажите, что и с белочкой разговаривали.
Я прекратил разговор и перешел на смех. Заливаясь в истерике, ударился затылком о железный прут. Резко перестал, переводя взгляд на суровых вооруженных дядек, которые вальяжно расселись на стульях. Глеб спокойным тоном продолжил общий с братом рассказ:
— Мы с белкой не разговаривали. Об этом месте мы еще на Земле услышали. Ну, ты можешь и не верить нам. Но если начнешь превращаться, то не переживай, тебя мы быстро прикончим. — Борис совершил резкое движение дулом автомата в мою сторону.
Глава 6
Глава 6
Хофман шел в направлении холма. К возвышению с россыпью домов и стекающей по склону прямой рекой, впадающей в водохранилище. Он остановился, оглядел выстроившуюся возле него свиту: три демона и Лаура. Первой для разговора выбрал демоницу с серой кожей, одетой в розоватые буддистские рясы, свисающие до пят:
— Хельга, покажи оружие.
Хофман взял нечто похожее на рыцарскую перчатку, состоящую из стальных кусков, скрепленных блестящими магнитами — надел ее на руку и силой мысли начал откидывать в стороны составные части. Куски закружились вокруг вытянутой руки, затем по одному вернулись в исходное положение — сложились как пазл.
— А огнестрельное?
Обычный Револьвер, зажатый в худенькой ручке серого цвета, как-то по-обычному мелькнул в воздухе. Два других демона дернули за ремни висевшие на плечах автоматы Калашникова. Колонна продолжила шествие. Два демона легонько подтолкнули в плечо Лауру и как надсмотрщики принялись идти за охраняемым объектом.
— Знаешь Слим. Вот ты на других посмотри. Берем имена, но не подражаем. А ты больше всех людишкам завидуешь.
Молодой демон со скрывающим пол лица капюшоном толстовки посмотрел на одетого в строгий костюм напарника.
— Нет, Ахерон, больше всего мне хочется видеть их глазами. Полная свобода, простор. Ну и извращения, конечно. Алкоголь, наркотики. Да как все мы, по всем грехам прошелся бы. А здесь, с этим перемирием еще убивать нельзя. Одна радость — азарт торговли. Да и не всем она по вкусу. А так хотелось…
Молодой демон и так плохо говорил на русском языке. Забытое слово совсем остановило его. Ахенрон переключился на Лауру:
— Ты же не понимаешь, о чем мы говорим?
— Я вас вообще не понимаю. — Лаура находилась в полной апатии. И с безразличием на ходу осматривала всех демонов.
Ахерон, поглаживая ладонью дорогой пиджак, продолжил:
— Вот, например: привлекательная женщина средних лет вообще не вызывает у нас, молодых демонов эмоций.
Хофман, поворачивая за очередные развалины, прервал разговор:
— Какие там эмоции? По существу. Кто может знать о нахождении вашей дочери или молодого парня, которого вы встретили?
Лаура разволновалась, как только разговор зашел о ее дочери. Ничего не ответив, нервно замотала головой.
Хофмана это не удивило:
— Хельга уже говорила, что видела парня с Жаном. Значит, уже у этих увальней или один, или оба.
Идущий впереди демон в широких штанах и красной бейсболкой на голове остановился. Остановился метрах в ста пятидесяти от наполовину обрезного здания с табличкой «Универсам». И начал руководить подопечными:
— Ахерон, останься с Лаурой, а мы пойдем к этим ублюдкам. Живут за Разделом и ничего не боятся.
Подойдя ближе к лестнице главного входа, Слим ускорился, обгоняя Хельгу и Хофмана. Быстро поднявшись по ступеням, постучал три раза по железной двери.
— Давай, открывай!
— Вам не укрыться, — продолжила Хельга.
Через некоторое время на двери заскрежетала заслонка смотрового окна. В ней показалось лицо одного из братьев, который низким басом стал отвечать металлическо-звенящим голосам демонов:
— Что надо?
— Сосуд у вас? Или два. Чем больше, тем лучше.
— Только один. Да и зачем вам это знать. Все равно хрен его возьмете.
Хельга легкими прыжками поднялась по ступенькам, выставила перед собой руку с железной перчаткой — быстро отделяющиеся части начали залетать в отверстие смотрового окна — хаотично двигаясь по ту сторону двери, напоминали рой ос. Один кусок угодил в ногу Бориса и прошил голень на вылет. Борис осел на пол. Опираясь на автомат, как на трость, начал отползать. Магнитные куски уже не долетали до него, а по одному со шлепками стали прилипать к железной двери.
— Вот же сука! Глеб, ты видел? Как там Эд?
Демоны на широких ступенях магазина блокировали вход. Лаура стояла в стороне, наблюдая за происходящим.
Сверху, из-за угла плоской крыши показался Глеб — открыл огонь из ним же сооруженной бойницы, из лестницы-стремянки и квадратного люка в потолке. Очередь автомата пробороздила Слима сверху вниз, оставив полосу серых потеков. Демон начал рассыпаться в воздухе, превращаясь в тающее облако — одежда плавно опала, автомат с лязгом упал на ступени.
Хофман приподнялся и взмыл вверх. Направив ладони вниз, невидимой силой придал себе импульс. Запрыгнул на крышу, устремился к люку. По пути вынимая металлический зонт из-за спины, издал неестественный рык. Глеб судорожно ухватился за стальную крышку, стал пригибаться, закрывая бойницу. Успев в последний момент задвинуть засов, Глеб слез со стремянки. Подбежал к раненому брату, лежащему у вольера. Глядя на Бориса, он начал говорить, но уже не так уверенно, чем несколько минут назад: