Выстрелы. Языки пламени осветили зал Дома культуры. Жан достал рожок с патронами из-за спины, защелкнул его на автомате и взялся за цевье. Пули прошивали монстра, застревали в толстой штукатурке, попадали в тело Милоша. Зверь извивался, опускаясь все ниже к мраморному полу. Каменное крошево с искрами рикошетов взмывало вверх. Изрешеченный пулями зверь обмякал на глазах, превращаясь в горящий фарш. К нам на встречу в броске дернулась костлявая лапа, раскрываясь в атаке — Жан очередью, играючи отстрелил ее от ключицы — подергиваясь в полете, она упала ему под ноги. Стрельба постепенно затихла, оставив давящий на виски звон.
Оторвав взгляд от гибрида человеческой руки и лапы богомола, Жан посмотрел на братьев. В свете горящих останков его лицо было невозмутимым. В этой полной адреналина ситуации в роли лидера выступил сухощавого вида француз:
— Главное не…, не тушуйтесь. Сразу стрелять по ним. — Сквозь звон в ушах пробился голос Жана, который тотчас принялся разглядывать горящего зверя.
Оглушенный Борис проорал надрывным голосом:
— Что делать будем? Сейчас на шум много этого дерьма набежит. Сверху демоны с дозора. Из вон той дырки, дружки вон того. — Широкая рука указала в сторону горящего монстра, источающего сладкий запах жареной плоти.
Придавленное тушей мутанта, тело Милоша начало светиться. Свечение отделилось от него, ярким облаком зависло над полом. Озарив собой зал, обрело форму шара и плавно растворилось, оставив только лучи наших фонарей и угасающее пламя на костлявом существе.
Вдохнув необычный запах и прервав безмолвное прощание с другом, я робко продолжил разговор:
— Предлагаю идти дальше к центру холма — к порталу. Другого выхода нет. Аваддон точно начнет перемещение в ближайшее время?
Жан обреченно ответил:
— Да. Очень скоро. Я все никак не мог рассказать. Вчера найти записку Милоша у своих дверей. — Француз посмотрел на изувеченное тело друга. Промокнул слезы джинсовым рукавом куртки, повернулся к нам. — Я просто не знал, как говорить вам про это: Милош вышел на контакт с сосудом — Милой. Свел с противником Аваддона — демоном Хельгой. Я тоже хорошо ее знать.
Жан развел руками. Рука, державшая автомат, протащила дуло по мраморному полу под скрежет и укоризненный взгляд братьев-качков. После неловкой паузы он продолжил. Направив луч фонарика в дальний верхний угол, освещая вход в нору и прислушиваясь к звукам:
— Лучше идти вперед. В этом зале мы как ловушка. А нечего так смотреть на moi. Я знал, что вы сказать: «Да этим демонам не верить, да пошли они подальше». Но они тоже хотят остановить Аваддона. Земной демон-сосуд просто хочет выжить. Да, как и здешняя Хельга.
Жан заметно ускорился в объяснении, направляясь в сторону угла с входом, расположенным под потолком. По пути навел свет фонаря на тлеющее скопление тел. Тяжело выдохнув, продолжил рассказ:
— Милош писал: «Они не идти в наш Земной мир. Серокожие демоны остаться здесь. Как только Авадон перестанет его удерживать — этот мир исчезнуть».
Остановившись под балконом, Жан лишь кивнул в сторону братьев. Те без разговоров встали друг напротив друга, скрестили руки. Подбросили вверх ступившего на замок из кистей рук француза. Подлетев, он ухватился за бетонное ограждение. Перелез, присев над нами, указал в мою сторону. Следом подбросили меня. Я оказался на корзине балкона. Жан вынул из моего рюкзака пеньковый канат, привязал и сбросил вниз.
Мы с Жаном стояли напротив круглой норы, проеденной в кирпичной стене. Своими фонарями освещая темный проем. Где-то сзади, кряхтя, поднимались братья-близнецы. Жан продолжил монолог, повернув голову в сторону своих друзей, которые уже стояли возле нас:
— Портал, по рассказам, как стеклянный шар висеть в воздухе, — говоря это, он смотрел на Глеба, который немного усилил танцующее пламя огнемета и осветил вход.
Борис забрался в нору и скрылся в темноте. Потом забрался я. Настроив луч фонаря на ближний свет, полез вперед. Перед глазами мелькала плотная фигура, сталкивавшая камни по наклонному лазу. Пробираясь через раскуроченные доски, перемешанные с битым кирпичом, я на секунду остановился. Впереди резво карабкался Борис. Внизу, за моими ногами, звуков не доносилось. Жан и Глеб не торопились следовать за нами — прикрывали вход в нору. Ползти становилось все труднее, руки начали уставать. Борис что-то заметил и остановился. Следом это открылось и мне: выход из норы в чрево холма. С трудом выбравшись из рваного проема на открытое пространство, я встал рядом с бородатым дядькой. Борис водил вытянутой рукой в воздухе, освещая лучом фонаря портал.
Ровная плоская поверхность. Перед нами, в темноте над бетонным возвышением, в воздухе висел светящийся голубоватый шар. Он освещал синеватым отливом наклонные плиты под собой. С двухметровой высоты, из портала величиной с кулак, лилась струйка воды; стекая по наклонной поверхности, она становилась все больше и шире. Уходя от портала, поток увеличивался, переходя в небольшую реку.
Мы настроили фонари на дальний свет, и внезапно начавшийся рассвет заметно упростил нам задачу в рассмотрении сердцевины холма: портал висел посередине дна исполинского круглого колодца размером с футбольный зал, с идеально круглыми стенами, заканчивающимися где-то вдалеке горловиной абсолютно черного диска. Стены кратера выписывали идеальный круг и состояли из частей фасадов домов, открытых помещений с обвалившимися стенами — слоеный пирог, местами включавший в себя слои земли, глины, торчавшими досками, арматурами. Дно кратера было выстлано бетонными плитами с возвышением посередине. Уже почти рассвело. Стали заметны следы вихря, пробегающего по круглым стенам, уносившего светящиеся частички вверх, в бескрайнюю тьму.
Метрах в двадцати над нами, на краю горловины гигантского колодца показались две фигуры. Один из серокожих указал в нашу сторону. Борис двинулся назад, уводя меня за собой, подхватил за предплечье и зашвырнул обратно в нору. Пробираясь вниз по наклонному туннелю, мы заставили пятиться назад Жана и Глеба. Тяжело дыша, мы выбрались обратно на балкон зала ДК. Жан злобно смотрел на Бориса, ожидая объяснений происшедшего.
— Ну как это понять?
Борис, отряхивая пыльные штаны, принялся объяснять:
— Так. Портал там, охрана нас заметила. За нами спускается. Вроде их двое. Ну а здесь…
Разговор продолжил Глеб, с одного взгляда поняв брата:
— Здесь эти криворукие твари. Звери днем спускаются в свои пещеры.
Его прервал скрежет из противоположного угла зала. Жан с суровым выражением лица обвел нас взглядом, резво запрыгнул в проем норы, процарапанный в щедро оштукатуренной стене. Следом также резво забрались братья, оставив меня в начавшем освещаться помещении сталинского ампира.
Я полз спиной вперед, держа автомат на животе. Готовый в любую секунду перехватить его руками и начать стрельбу. В такой неудобной позе я вылез на бетонное дно исполинского кратера, посреди моей боевой команды. Развернувшись, похрустывая камушками о бетонную плиту, взору открылась полностью освещенная круговая двадцатиметровая стена кратера. Мы всматривались в нее, ища возможный спуск с вершины. В десяти метрах от дна, в одной из расщелин сгнившего деревянного дома мелькнула фигура спускающегося демона. Борис, молниеносно вскинув карабин, прошелся очередью — пули вошли в деревянную стену, проводив спускающийся силуэт. И уже вся команда выцеливала, дожидаясь появления второго демона. Ожидание было недолгим — очереди автоматов зазвучали. На секунду стали видны мелькающие ряды пуль, входившие в старое дерево. Серый силуэт вдали успел лишь повернуться в нашу сторону, когда его стали прошивать заостренные снаряды. Сквозь щели дощатой стены проявился серый дым. Он образовал небольшое облако, которое рассеиваясь, зависло над бетонным дном исполинского колодца.
Из отвесной стены кратера показался силуэт второго демона. Он вынырнул из подъезда полуразвалившегося фасада хрущевки и укрылся за обломками бетонной плиты, упавшей с вершины. Сзади захрустели щепы березовой серпянки — зверь залезал в нору. Глеб рванул к ней, размахивая огоньком на дуле огнемета. Направив его в отверстие, нажал на курок подачи зажигательной смеси — крик человекообразной твари, эхом наполнил пространство гигантского кратера. Бородатое лицо Глеба осветилось алым мерцающим светом. Он не без удовольствия жадно пропекал стены норы. Звуки прекратились.