Глава 13
Бишоп остановился на верхней ступеньке и осмотрелся. Справа от него были двери, ведущие в прямоугольную часть дома; слева — верхняя галерея зала и еще одна лестница.
— Мистер Браверман! — снова крикнул Бишоп и тихо выругался. Неужели дом пуст? И звуки, которые он только что слышал, производили стены? Или блуждающие призраки, которые, как утверждает владелец, обитают в этом доме? Еще одна попытка, и хватит. Браверману следовало его встретить. По окнам застучал слабый дождь.
— Есть тут кто-нибудь?
По ступенькам, набирая скорость, запрыгал красный резиновый мяч. Стукнувшись о стену, он отскочил обратно на лестницу и медленно скатился вниз.
Бишоп вытянул шею и посмотрел на верхний этаж. Должно быть, дети вздумали над ним подшутить.
— Я пришел к мистеру Браверману. Не могли бы вы сказать, где он?
Молчание, только какой-то шорох. Или шарканье ног?
Бишопу это надоело. Еле сдерживая раздражение, он быстро, через две ступеньки, взбежал наверх.
Пожелай они убить его сразу, они бы в этом преуспели; но им хотелось насладиться его умиранием, посмаковать его. Поэтому первый удар по голове был не слишком сильным.
В дверях появился человек с двустволкой, нацеленной Бишопу в лицо. Он не скрывал своего удовольствия от этой игры и скалил зубы в предвкушении того, что за этим последует. Бишоп в ужасе замер на лестничной площадке. Из других дверей выступила женщина с занесенным над головой молотком, уже начинающим опускаться.
«Оглуши его, — без слов приказал ей муж. — Стукни его как раз за ухом, чтобы только оглушить. И тогда, прежде чем он умрет, мы немного позабавимся».
Удар пришелся сбоку, но в последнюю секунду Бишоп успел заметить молоток и инстинктивно пригнулся, поэтому молоток только слегка скользнул по его черепу. Бишоп упал к стене и покатился вниз по лестнице. Женщина стояла слишком близко: падая, Бишоп задел ее ноги и увлек за собой. Молоток выпал из ее рук и застучал по деревянным ступеням, опережая их кувыркающиеся тела. Женщина пронзительно закричала.
«Сука бестолковая, — выругался про себя мужчина, — вечно все испортит!» Он снова поднял ружье и навел на сцепившиеся внизу фигуры.
— Отвали от него, глупая корова! — заорал он. — Дай мне выстрелить! — Теперь Бишопа следовало убить немедленно.
Женщина попыталась высвободиться, и Бишоп, несмотря на шок, увидел нацеленные на него дула двустволки. В тот миг, когда одна черная дыра озарилась вспышкой, он рванул отползающую женщину на себя. Весь заряд попал ей в грудь, и частицы свинца, прошедшие навылет, задели одежду Бишопа. Пока Бишоп пытался откатиться от женщины, она визжала не переставая.
Человек на верхней площадке не был особенно потрясен — скорее, он просто разозлился. Опущенное было ружье снова поднялось. На этот раз он прицелился более тщательно. Увидев на ступеньках молоток, Бишоп быстро приподнялся на колени, схватил его и запустил вверх. Это был нелепый, заведомо неточный бросок, но человек машинально пригнулся, дав Бишопу возможность вскочить на ноги и броситься бежать. Следующий выстрел вспорол паркет за его спиной. Понимая, что добежать до выхода, пока этот человек перезарядит ружье, не удастся, Бишоп кинулся в какие-то двери, моля о том, чтобы за ними оказалась лестница, ведущая на задний двор. По крайней мере, здесь он найдет хоть какое-то прикрытие. Бишоп оказался в комнате, где стояла только маленькая кровать, и побежал дальше. В следующей комнате, кроме кровати, тоже почти ничего не было. Еще одна дверь — и он очутился в узком темном коридоре. Лестница вела к закрытой двери.
Позади Бишоп слышал приближающиеся шаги и громкую брань. Он сбежал вниз по ступенькам и, поскользнувшись, врезался в дверь. Пошарив в темноте, нашел ручку и резко дернул. Дверь была заперта.
Бишоп сел на вторую ступеньку и пнул дверь обеими ногами. Посыпались щепки, и дверь распахнулась. Едва не падая, он влетел и рывком закрыл дверь за собой, чтобы защититься от выстрелов сверху. Это была кухня, и он сразу заметил еще одну дверь. По лестнице уже громыхали шаги. Бишоп подбежал к задней двери и чуть не заплакал от досады, обнаружив, что и она заперта. Он бросился назад, но в тот же миг дверь, через которую он проник на кухню, открылась. Преследователь уже занес ногу через порог, но дверь внезапно захлопнулась, придавив ружье, висевшее у него на груди, и он сильно стукнулся головой о косяк. Бишоп схватил торчащее из проема дуло и нажал на дверь изо всех сил. Преследователь пытался выбраться из ловушки, но оказался в невыгодном положении: голова повернута вбок, а зажатое дверью ружье больно давило на грудную клетку.
У Бишопа постепенно проходило головокружение, и он сосредоточил все усилия на том, чтобы не упустить преимущества и удержать дверь, хотя не знал, к чему это приведет. Вряд ли они смогут простоять так весь день. Преследователь покраснел от натуги, с ненавистью устремив на Бишопа налитые кровью глаза. Скривив рот, он злобно зарычал, и Бишоп почувствовал, что дверь медленно сдвигается в его сторону. Вминаясь ногами в кафельный пол кухни, он удвоил свои усилия.
Внезапно чья-то трясущаяся рука вцепилась ему в волосы, и Бишоп вскрикнул от страха. Обернувшись, он увидел пошатывающуюся женщину, лицо и грудь которой были залиты кровью. Должно быть, в кухне была еще одна дверь, ведущая в холл, через которую она и вошла. Дверь за спиной Бишопа распахнулась, и его бросило прямо на изуродованную женщину. Она упала на колени, и кровь хлынула на пол, растекаясь под ней темно-красной лужей.
Не теряя времени, Бишоп размахнулся и вслепую ударил ринувшегося в дверь преследователя. Локоть попал ему в переносицу, несколько приостановив его стремительное продвижение. Бежать или остаться решило за Бишопа поднятое на него ружье. Выбора не было: он должен драться, бегство равносильно самоубийству.
Он оттолкнул ружье и ринулся на противника. Оба упали и покатились к лестнице, причем каждый старался не выпускать двустволку из рук. Бишопу удалось приподняться, но противник, используя инерцию, отбросил Бишопа назад. Они снова перешли в кухню, и Бишоп поскользнулся, ступив в разлившуюся по полу кровь. Он упал на колени, и противник внезапно оказался над ним. Бишоп изогнулся дугой, но ружье, которое он так и не отпустил, теперь работало против него. Он был принужден опуститься на пол и елозил спиной в липкой кровавой жиже, раскинув в стороны ноги. Понимая, что в любую секунду ружье может быть направлено на него, и будучи не в состоянии это предотвратить, Бишоп, однако, его не отпускал.