От головокружения картина представлялась еще более хаотичной, и он понял, что если не избавится от удушающей хватки Инрайта, то скоро потеряет сознание; но давление продолжало нарастать, несмотря на все его усилия. И тогда Бишоп совершил единственно возможное в этой ситуаций. Отпустив сопротивляющиеся руки медиума, Бишоп схватил его за грудки и рванул на себя, крепко упираясь каблуками в деревянный настил. Кресло опасно накренилось, и оба упали. Голова Инрайта с треском стукнулась о доски, и он мгновенно обмяк. Бишоп успел выставить вперед руки, поэтому падение обошлось для него без особых последствий. Он оттолкнул от себя безжизненное тело и на несколько секунд закрыл глаза, чтобы быстрее привыкнуть к темноте.
— Да включите же эти чертовы прожекторы! — услышал он чей-то повелительный голос, и почти сразу широкая полоса света озарила половину площадки.
— И второй! — рявкнул тот же голос, и теперь Бишоп увидел, что команды выкрикивает майор.
Но на грузовике, где был установлен второй прожектор, что-то случилось. Присмотревшись, Бишоп увидел, что там завязалась схватка, и вздрогнул, когда прогремел выстрел. К машине побежали солдаты с полуавтоматическими винтовками наперевес.
Внимание Бишопа привлекло какое-то движение прямо перед ним. Эдит Метлок раскачивала головой и молотила руками по воздуху, пытаясь что-то от себя отогнать. Шенкель, сгорбившись, стоял на коленях и закрывал лицо ладонями.
— Крис, помогите!
Джессика пыталась оттащить от своего отца человека, одетого в темно-синюю форму полицейского. Бишопа озарила вдруг страшная догадка: Тьма проникла в сознание тех, кто был призван их защищать. Вскочив на ноги, он бросился к Джессике, но к ним на помощь уже торопился кто-то другой. Полицейский стоял за спиной Кьюлека и пытался оттащить его назад, сомкнув на шее старика согнутую в локте руку, которую Джессика безуспешно силилась сбросить. Подоспевший к ним человек воткнул большие пальцы под подбородок нападавшего и, ввинчивая их, как штопор, вдавливал как можно глубже. Полицейский вскрикнул и отпустил Кьюлека, но едва обернулся — тут же получил сильнейший удар в нос и запрокинул голову. Еще один короткий удар ребром ладони по незащищенному горлу сбил его с ног.
Подбежав к ним, Бишоп сразу узнал в человеке, спасшем на этот раз Кьюлека, помощника инспектора Пека, Фрэнка Роупера.
— Проклятые овцы, — сказал Роупер, едва удостоив взглядом поверженного полицейского.
В эту минуту из общей сутолоки вынырнул сам Пек.
— Вы в порядке, сэр? — спросил он, помогая Кьюлеку подняться.
Опираясь на руку Джессики, слепец глубоко вздохнул.
— Я... я постепенно привыкаю к нападениям такого рода, — с трудом проговорил он, и на лице Пека мелькнуло одобрительное изумление.
— Пожалуй, вас надо увезти в безопасное место, — сказал он. — Знаете, прекратилось энергоснабжение половины Лондона. Теперь всякое может случиться. — Он повернулся к Бишопу: — Как вы? Перед тем как вырубилось электричество, я видел, что на вас налетел этот ублюдок. К сожалению, я немного опоздал.
— Все в порядке. Отчего же прекратилась его подача? Пек пожал плечами:
— Должно быть, перегрузка.
— Или саботаж.
— В данный момент это несущественно. Главное — вывезти всех вас в какое-нибудь безопасное место.
— Эдит. Где Эдит? — внезапно вспомнил Кьюлек, цепляясь за Джессику. Бессильное отчаяние из-за слепоты сковало его.
— Эдит здесь, отец. Она в состоянии транса, но, мне кажется, она пытается из него выйти.
— Немедленно отведи меня к ней.
— Я думаю, нам надо отсюда убираться, сэр, — вмешался Пек.
— Прежде всего спасите Эдит, — твердо потребовал Кьюлек. — Мы должны взять ее с собой.
Джессика подвела отца к медиуму, и Роупер с беспокойством взглянул на своего начальника.
— Не нравится мне все это, шеф, — сказал он. — Если прожектор выйдет из строя, нам не устоять.
— Идите к машинам, Фрэнк. Надо немедленно включить все фары. Где этот чертов комиссар? А майор? Ему давно уже следовало все организовать.
Но участившаяся стрельба свидетельствовала о том, что в подобных условиях наведение порядка будет делом непростым; когда же раздался звон стекла и погас единственный прожектор, все поняли, что это просто невозможно. Площадка погрузилась во мрак, прорезаемый только лучами карманных фонариков.
— К машинам, Фрэнк, быстро! Прикажите включить фары. — Кто-то налетел в темноте на Пека, и он грубо оттолкнул человека в сторону и достал из кобуры револьвер «смит-и-вессон». — Бишоп! Вы где?
— Здесь. — Перед тем как погас последний прожектор, он не отставал от Кьюлека и Джессики и теперь оказался на полпути между ними и Пеком.
Безлунное небо было затянуто облаками, и детектив выругался про себя.
— И дернул же черт выбрать такую ночь! Вы видите Кьюлека? — Чтобы его голос был слышен во всеобщей неразберихе, ему приходилось кричать.
— Да, они совсем рядом... Боже! Холод!..
Пек тоже это почувствовал. Что-то вроде внезапного озноба. На какое-то мгновение его мысли сковал холод, проникший во все тайные уголки сознания.
— Бишоп! Что это?
— Не поддавайтесь, Пек. Гоните ее от себя!
— Но что это? — кричал Пек, прижимая руку к глазам.
— Это Тьма. Она прощупывает ваше сознание. Но вы в силах оказать ей сопротивление, Пек, вы должны только захотеть сделать это. — После первого парализующего приступа сознание Бишопа быстро прояснилось, и он понял, что Тьма посягает только на тех, кто позволяет на себя посягать. Как и мифический вампир, неспособный переступить через порог", если его не позовут, Тьма тоже как бы нуждалась в приглашении, чтобы овладеть человеком.
Бишоп схватил Пека за плечи и резко встряхнул.
— Гоните ее! — заорал он. — Если вы сумеете ее оттолкнуть, она вас не тронет!
Пек начал сползать на землю, и Бишоп отпустил его.
— Увезите... увезите их отсюда! — услышал он слова детектива.
Бишоп решил не терять времени: теперь и спасение Пека зависело только от него самого. Все чаще отсветы беспорядочных выстрелов выхватывали из тьмы застывшие картины смятения. Тьма сгущалась, но Бишоп постепенно привыкал к ней и уже начал более отчетливо различать отдельные фигуры. Он направился к Джессике и Кьюлеку, присевшим перед креслом, в котором продолжала корчиться Эдит.