У них, у начальства, не хватает данных, чтобы выписать ордер на обыск. Они получат от него разъяснения, но время не ждет.
— Все готово?
— Да.
— Тогда следующий ход. Убрать этого американца, Хантера.
Он сказал это, не сводя глаз с Карлоса. Тот и ресницей не шевельнул.
— Я убил его. Вы считаете, что он жив?
Эта де Рейзон тоже что-то знает. Очень своеобразно глядит она на Карлоса.
— Достаточно жив, чтобы прыгать по газетам и экранам. Он же источник антивируса. Убрать любой ценой!
Моника повернулась к Свенсону.
— Вы что, не видите, что этот громила вам врет? Под Бангкоком ко мне в подвал прорвался именно Томас Хантер. И Карлос это знает. Но вам, конечно, не сообщил.
— Хантер… — Карлос с непроницаемым видом уставился на Монику. — Это невозможно. Если он и не мертв, то в нем две пули. И он не солдат, а обычный хлюпик.
Ее обвинение направлено на подрыв авторитета Карлоса. Но у Свенсона больше оснований не верить ей, чем своему помощнику.
Человек с Кипра повернулся к Свенсону.
— Я вас понял. Отправлюсь немедленно. Через двое суток Хантера не будет в живых. Даю слово.
Свенсон опустил взгляд вниз, в лабораторию. Сотрудники сгрудились вокруг трех компьютеров, работают с информацией, полученной Карлосом от того же Хантера: на экранах цепочки цифр.
Свенсон оценил риски. Во-первых, его планы обнаружат. Это маловероятно, ведь все так тщательно продумано… Начинается гонка с временем.
Второй существенный риск в том, что ни его люди, ни Моника, ни ее папаша не выйдут на антивирус вовремя. Этот риск приемлем. Его имя всплыло, обнаружение операций — вопрос времени. Не успеет — будет догнивать остаток жизни в тюрьме. Или смерть. Второе предпочтительнее.
— Я немедленно проведу все необходимые консультации. Выйдете на связь сразу после устранения Хантера. Уведите ее!
Том уставился на монитор электронного микроскопа. Вот они перед ним, маленькие клеточки зловещего штамма Рейзон. Он пытался представить себе, как эти крохи атакуют человечество. С виду им и блохи-то не одолеть. Выглядели они как лунный посадочный модуль «Аполлона», с выставленными в стороны ногами-подпорками, которыми упираются в клетку хозяина.
— Это и есть штамм Рейзон?
— Да, — ответил Питер. — Выглядит безобидно, правда?
— На машину похожа. И мутация сохраняется при понижении температуры?
— К несчастью, да. Что весьма необычно. Правила не предусматривают проверки вакцин при таких высоких температурах. Никто не мог бы предположить возможности мутации при таком нагреве.
Том выпрямился. Жак де Рейзон стоял рядом с Карой и полудюжиной сотрудников лаборатории.
— А как вы узнали, на что способен этот вирус?
Питер глянул на Жака, тот кивнул.
— Покажите ему, Питер.
Питер подвел Тома к другому экрану.
— Мы моделируем поведение штамма. Еще совсем недавно построение такой модели заняло бы два года, но благодаря новым программам, разработанным в сотрудничестве с ДАРПА, срок этот сжался до нескольких часов.
Питер пробежался пальцами по клавиатуре, и экран ожил.
— Мы вводим генетическую сигнатуру вируса в модель — в данном случае человеческого организма — и компьютер имитирует развитие инфекции. И два месяца сжимаются в два часа.
— Выведите на большой экран, Питер, полюбуемся, — сказал де Рейзон.
Изображение появилось на настенном экране.
— Так… вот здесь.
Появилась выделенная клетка.
— Это нормальная клетка человеческой печени. На ее внешнюю оболочку воздействует штамм Рейзон, поступивший по кровеносной системе.
— Не вижу.
— Неудивительно: вирус мал, потому хорошо распространяется по воздуху. — Питер поднялся и показал на левую сторону клетки указкой. — Вот, видите мелкий вырост? Это и есть штамм Рейзон.
— Такая крошка? С трудом верится.
— Первый день, перед лизогенией.
— Гм… Сложновато. Могли бы вы объяснить, как, скажем, пятикласснику?
Питер улыбнулся.
— Постараюсь… Вирусы принципиально отличаются от клеток. Они не растут, не размножаются, как клетки. Вирус состоит из оболочки с кусочком ДНК. Что такое ДНК, знаете?
— «Рабочий чертеж для создания организма» и подобные трескучие обороты из телепередач.
— Неплохо. Так вот, эта ракушка, вирус, способна прикрепиться к клетке и впрыснуть свою ДНК внутрь. Как будто мелкая зловредная букашка. Чужая ДНК соединяется с ДНК клетки-хозяина, в данном случае, клетки печени, и вынуждает ее производить новые вирусные оболочки и соответствующие вирусные ДНК.