«Вот же придурок! Думал, я его испугаюсь!» - подумала Ким и быстрыми шагами двинулась к выходу, протиснувшись между незнакомцем и креслом. Ей не хотелось оборачиваться, чтобы ещё раз не видеть его лицо. Её сердце отбивало бешеный ритм от быстрой ходьбы. Из-за неизвестного ощущения в груди (смеси злости, страха и волнения) боль в боке отдавала лишь слабыми незаметными толчками.
Кимберли вырвалась из здания, обеими руками прижимая книгу к груди, словно та могла избавить её от нарастающей злости внутри.
Глава 3.
Всю дорогу до дома в голове Ким царил хаос, что стало случаться с ней слишком часто в последнее время. Мысли вихрились и разбегались, а она бесполезно пыталась собрать их воедино. Кимберли даже не помнила, о чём книга, которую она так крепко сжимала в руках, от чего свежие ссадины болезненно ныли. В одном она была точно уверена: злость утихнет ещё не скоро. Чем чаще она испытывала негативные чувства, тем дольше они главенствовали над всеми остальными эмоциями.
Ей было плевать, кем себя возомнил тот парень. Просто её возмутило то, за кого он её принял - за девчонку, млеющую от одного поцелуя книжных героев. Ким любила романы, но, в отличие от большинства девчонок, в последнее время не ждала каждой встречи главных любовником книги. Просто ей нравилось читать о том, с чем ей вряд ли удастся столкнуться в жизни. Она не раз наивно влюблялась в школьных кумиров, которым было плевать на таких веснушчатых рыжих созданий, как она. Эти типы чаще всего предпочитали кокетливых блондинок вроде её подруги Элис, так что Ким давно уже разочаровалась в парнях.
Чтобы хоть как-то унять пламя внутри, она надеялась по приходу домой принять расслабляющую горячую ванну. Морская соль для ванны могла помочь ей погрузиться в приятные мысли о доме, стоило только закрыть глаза и глубоко вдохнуть запах моря. Есть совершенно не хотелось. За пару часов с ней произошло событий намного больше, чем за последние несколько недель. От этого у кого угодно пропал бы аппетит. Вначале та странная блондинка с не менее странными штуковинами в сумке пересчитала ей рёбра на левом боку рулём разваливающегося по частям велика, потом ещё тот несносный, но, к слову, очень симпатичный тип в библиотеке принял её за извращенку, тащащуюся даже от самого невинного поцелуя в книге...
Кимберли настолько погрузилась в собственные мысли, что чуть не пропустила поворот. Ей повезло, что она запомнила дорогу к дому. Ещё издалека девушка заметила, что через окна первого этажа её нового жилища уже пробивался мягкий свет. Наверное, миссис Бредфорд в ожидании дочери занялась бумагами по работе. Ей повезло, что фирма по продаже автомобилей, в которой она работала, имела свои корни везде, и на должность директора отдела в этом городе выбрали именно её. Было бы ужасно потерять поместье отца из-за нехватки денег.
Войдя внутрь, Кимберли услышала незнакомый голос, доносящийся из гостиной. Неужели гость?
Тихо пройдя вглубь дома, Ким осторожно толкнула дверь. В нос ударил запах выпечки и чая с календулой (маминого любимого). За обеденным столом сидела её мать, женщина, что незадолго до этого ухаживала за своим газоном, и девчушка младше Кимберли примерно на год-два. У гостей была азиатская внешность: чёрные блестящие волосы и такого же цвета миндалевидные глаза, слегка смугловатая кожа и тонкие губы. Увидев дочь, миссис Бредфорд улыбнулась и встала, произнося неестественно радостно:
- А вот и моя Кимберли! Алита Мейлс и её дочь Элин, - представила она гостей, - наши соседи. К сожалению, мистер Мейлс не смог сегодня нас посетить, но мы сможем увидеть его как-нибудь в другой раз. - Говоря всё это, она подошла к Ким. - Миссис Мейлс приготовила вишнёвый пирог к чаю. Они пришли поздравить нас с новосельем. Присаживайся, а я принесу и тебе чашечку.
Кимберли немного замялась:
- Вообще-то я собиралась подняться в свою комнату и принять ванну.
Миссис Бредфорд бросила строгий взгляд, которым давно не пользовалась, говорящий: "Не смей позорить меня перед гостями". В Стат-Плэйс она была ярым приверженцем клуба домохозяек, где поражала всех необычными рецептами, узнанными от мужа. Она вышла из клуба незадолго до переезда. В отличие от друзей Кимберли, домохозяйки, среди которых было несколько вдов, искренне сочувствовали женщине и были огорчены её поспешной сменой места жительства.