— Власть — такая скользкая штука… — начала пространственно рассуждать Герусет. — То она у тебя в лапах, а то вдруг появляется группа бунтовщиков и отнимает её у тебя. В одном ты не прав, тело Дивра… — чёрно-белая поднялась с пола и прошла в дальнюю часть комнаты, отворачиваясь спиной от драконов. — Тьма ошибается, иначе она не допустила бы ни нападения навов, ни вступления на престол кобылы.
— Это были ваши ошибки, а не мои, — Дивра невозможно было вывести из себя или переубедить. — Я допустил их для обеспечения большей преданности драконов. Мне нужны были доказательства того, что без меня будет хуже. Полагаю, двух примеров более, чем достаточно, хватит издеваться над нашим народом. С вами или без вас, но теперь драконы заживут лучшей жизнью. Им не нужно будет бояться, что пьяный сосед решит их убить, чтобы с лёгкостью получить ещё одну душу. Не нужно будет бояться безумных деструкторов, которые любят и убивают одновременно, и уж тем более такие традиции не распространятся на других крылатых.
— И что же ты предлагаешь? — нахмурился Зорат. Дивр перевёл взгляд на него.
— Ты вроде бы никогда не жаловался на плохой слух, Сурт. Всё, что вам требуется — это отдать мне то, что вы так усиленно приписываете себе. Хватит устраивать эти глупые игры, словно неразумные детёныши, пытающиеся доказать, что они стали взрослыми.
По комнате разнёсся негромкий вздох. Даже Герусет обернулась на Инанну, которая устало посмотрела на Дирва.
— Что от нас требуется?
— Принять мой дар, прекратить сдерживать меня в своём сознании. Уверяю вас, свою волю вы не потеряете. Моя воля — это лишь надстройка над нею, которая объединит вас со своим народом, позволит лучше понимать его нужды, а, значит, стать куда более умелыми правителями. Тогда я смогу сотворить свою волю с вами и вернуть вам жизнь.
— Моя воля и так слишком пострадала, чтобы ею делиться, — недовольно заметила Герусет.
— А у нас есть выбор? — рыжая обернулась к ней и взглянула таким затравленным взглядом, что серая поднялась на задние от удивления. — Если тебе понравилось шляться иссохшим трупом по Нашару — то я не хочу попробовать такую же судьбу.
— Не будем отказываться, мы же действительно мудрые, — Зорат без улыбки подмигнул Инанне. Она так и не поняла — был у Зората план или он просто смирился, соглашаясь спасти свою жизнь любой ценой.
Дивр на секунду выпустил на лицо благожелательный довольный прищур.
— Следуйте за этим телом, и вы примите меня с простотой и надёжностью, — дракон махнул жезлом, и за спиной чешуйчатого вновь проявился проём.
Дивр спустился с сарами на этаж ниже, в свою лабораторию, но не давал надивиться на собранные в ней артефакты и странности. Он показал драконам на громадный куб льда со свёрнутой темнотой внутри.
— Меня сковал лёд… Так же, как и Тёмных. Освободив меня ото льда, вы освободите Тёмных, и приняв меня в себя, сможете стать со мной одним целым.
— И что нам нужно делать? — спросила Герусет, рассматривая куб, закрыв «живой» глаз.
— Можешь пролить свою кровь и сплясать, как дикий дил, — оказывается, Дивр умел шутить. Инанна не нашла в себе сил подивиться этому факту — ей вообще казалось, что здесь она вдруг утратила всю свою волю. Казалось бы, после всех пройденных испытаний она закалилась, словно хороший меч — вот только под конец меч всё-таки сломался. Зорат тоже принял если не подавленный, то уж точно не радостный вид.
— Итак, пора увеличить количество Воплощений, — Герусет поковырялась когтем в зубах и первой шагнула к кубу. — Может быть, тогда ко мне вернутся недостающие части.
Инанна подошла к ледяной громаде, собравшись растопить её, но Зорат её остановил, расправив перед ней крыло:
— Зачем тратить силы? Они тебе ещё пригодятся, — вместо того, чтобы нагревать всю глыбу, сар-волх сотворил узкий пучок тепла, пробуравливая им к сердцевине куба, до его тёмной глубины. Из дырки пошёл несильный чёрный пар, который кобник начал принимать в свою ауру и передавал другим. — Берите аккуратно, вы должны переварить это.
По счастью, у Герусет и Инанны хватило ума последовать его советам. Ощущение слабости у рыжей пропало, едва она прикоснулась к этой странной энергии — голова закружилась, но зато это головокружение позволило самке прийти в себя. Герусет тоже заметно собралась с силами — её перья слегка задрожали, а лапы серая сжала в кулаки. Но при этом её движения показались Инанне несколько… Странными. Продолжая принимать в себя энергию, она оглянулась на Зората и случайно посмотрела на Дивра.
Дракон застыл в причудливой позе. Его задняя правая лапа оторвалась от земли, как и передняя левая, а шея вытянулась, будто бы дракон собирался перейти на бег, но в последний момент застыл… Словно статуя.
— Не торопитесь. Время сейчас не имеет значения, — Зорат часть получаемой от Тьмы энергии и большую долю своей воли тратил то ли на замедление Дивра, то ли на ускорение остальных драконов. Инанна подумала, что лучше бы на первое — говорят, если слишком часто себя разгонять, можно быстро состариться…
— Знаешь, если ты это умеешь, у меня против вас шансов не было, — примирительно заговорила Герусет, качая головой, будто её подташнивало от сопротивления Тьме. — Почему ты раньше не высказал свою кандидатуру на приём титула сара у их первых владельцев?
— Подобное достигается только отшельничеством, постом и медитацией, — Зорат не стал распространяться о конкретных истоках своего умения, он просто выполнял необходимую работу.
Но Герусет больше и не расспрашивала его — оба её глаза широко распахнулись, а затем драконица уставилась на Инанну только омертвевшим, изумлённо хрипя. А сама Инанна внезапно ощутила, что бушевавшее в её душе опустошение стремительно отступает, сменяясь холодной уверенностью. Тьма протекала в её душу, но этот яд чужой воли перемалывался… С двух сторон.
— Инанна… — голос Герусет донёсся до рыжей словно бы издалека, хотя самка стояла всего в паре шагов от неё. — Ты… Беременна?
— С чего ты взяла? — Инанна недоумевала. Зорат, прикрыв глаза, пояснил:
— В тебе сейчас две воли, судя по доле твоего… кхе… отравления.
— У младенцев нет воли, — покачала Инанна рогатой головой, — тем более у неродившихся.
— Если только эта воля не появилась прямо сейчас из-за Тьмы, — Герусет стала принимать на себя куда меньший поток, собираясь хоть этим достичь облегчения и не упасть на пол или не вытошниться.
— Мне тогда потом что, аборт сделать, если в ребёнке воля Тьмы? — нерешительно предположила рыжая.
— Если этот детёныш — плод ваших с Зоратом утех, то можешь не переживать… — Герусет скривилась то ли от боли, то ли от того, что была вынуждена сказать. — Тьма не помешает, а лишь укрепит её.
Дивр за спиной Зората смог поставить лапу на пол и стал поднимать вторую.
— Я… Я не хочу этого… — Инанна дёрнула крыльями. — Почему именно сейчас? Почему не я?!
Последние слова она произнесла едва не срываясь на визг, но они же словно бы отрезвляюще подействовали на неё. Зелёные глаза, в которых испуг сменился спокойствием, переместились на Зората, а тот, не разрывая связи, протянул свою лапу и сжал рыжую ладонь.
— Мне, жаль, не с кем так, — Герусет с завистью посмотрела на двух драконов, которым стало мало просто сцепленных лап. Зорат и Инанна обнялись, накрывая друг друга крыльями и опустив морды друг другу на плечи. Чтобы не чувствовать себя совсем бесполезной, Герусет подошла к Дивру и принялась его связывать взятыми со стола мотками прохладных и гладких на ощупь ниток. — Какие у нас дальнейшие планы? Когда мы съедим Тьму…
— Тьма не должна стать нами, а мы не должны стать Тьмой, — твёрдо произнёс Зорат. — Выражаясь языком этого болвана, всё, что нам нужно — показать, что дети выросли и могут обойтись без опеки дотошной матери.