— Рад, что ты получила назначение вместо предыдущих бандитов, которые, к тому же, «дарили» налоги навам, — Зорат приподнял кубок, обращаясь к Зерае. — На стране это скажется положительно, а мне процветание собственной родины выгодно.
— В Нашаре всё делают ради личной выгоды? — Светлая скривила морду, нацепляя капюшон своего нового облачения.
— Нет, — улыбнулся, отвернувшись, Зорат. Его внимание перехватили старые знакомые, что вошли в пиршественный зал в сопровождении Намиры. Бывшие рабы, былые последователи и соратники в борьбе с варисамами Герусет… но ныне с так называемыми Нулнаарами саров уже мало что связывало…
Нашар. Три года назад
— Значит, ты лечил рабов и предателей Герусет без воли Тьмы, — заключил маленький светящийся дракончик вполне взрослым голосом. Стальношёрстная самка, у морды которой зависло это существо, молча глядела на Кигвина — белого чешуйчатого дракона с кроваво-красными перьями — однако по её взгляду было понятно, от кого исходили воля и слова.
Только и сам Кигвин волю имел. И её не отнять было, лишь обездвижив тело телекинезом:
— Помощь собратьям уже считается преступлением! Так ли было во времена наших славных предков? Нет, теперь взаимопомощь, которой славились мятежные Тёмные, это порок… Зато эксплуатирование своих сограждан, отношение к ним как к вещи — высшее благородство! А что до тебя, Аксур, тебе не надоело говорить за Алиандру, как будто у неё нет своего голоса? А сама Алиандра настолько ленива, что даже пасть раскрыть не в состоянии?
— Война с кракалевнами и навами завершилась, — то ли Аксур высказывал уже собственное мнение, то ли его продолжала использовать его госпожа, но крошечный дракон продолжил говорить, — но нам по-прежнему нужны души для подпитки магии. И чем больше — тем лучше. Потому мы рады, что ты совершил преступление и святотатство.
Энергетика Алиандры больше не держала Кигвина лишь снаружи. Она проникла и внутрь его ауры. Поглощая её и перебарывая, оставляя лишь послушную марионетку во власти одной из варисамов.
Потеряв всякий интерес к завоёванному телу и сознанию, Алиандра отвернулась к приборам своей лаборатории инженерии душ. Перед крылатой на полу были расставлены книги с формулами воздействующих на сознание кодов, многоконтурные механизмы, выполнявшие роль магических линз при инструктировании души, вещества для выращивания заточающих разум кристаллов — всё необходимое для превращения слишком упрямого дракона в послушный и мощный вычислительно-исполнительный аппарат, не требующий концентрации владельца для правильной и бесперебойной работы.
Только труды мага-душенастройщика прервал тревожный сигнал, крайне неприятный для уха дракона — пронзительный скрежет стекла о керамику. Шерсть на прижавшей уши к голове Алиандре вздыбилась, но она взяла в лапы себя. И прозрачный шар, показавший в себе нарушителей границы города. Кто сегодня решил полететь на запчасти для артефактов?..
— Р-р-а-а… — Алиандра не выдержала довольного рыка, Аксур вслед за ней улыбнулся и поднял уши:
— Беглянка! Пропавшие рабы! Да ещё и убийцы Эрекцара! Если бы отец пережил горе, он бы выплатил щедрый выкуп… Но и мать с ним справится. Моей волей за уплаченную мне энергию ей достанутся только бездушные тела их всех!
Со злорадным смехом Алиандра рысцой пробежала по пандусу к люку на крышу, следом за ней пролетел на тонких крыльях Аксур и протопал механической походкой Кигвин — он со своей серьёзной мускулатурой станет неплохим подспорьем в непростом деле обороны границы города Тёмных от отребья.
Люк с щелчком открылся, и на морду Алиандры тут же заморосил дождь. Самка поморщилась и поставила щит вокруг себя, пропуская наружу раба своего сознания, на него уже не озаботясь тратой магии. Стена воды снаружи больше походила на сырой и шумный туман, скрадывая все черты местности за дюжину размахов от наблюдателя. Алиандра больше полагалась на собственное зрение аур, размытое из-за множества преломляющих энергию капель воды в атмосфере, но всё же более чёткое при данных условиях. Да, определённо Алиандра вышла в неуютную погоду не зря: такому сброду агрессивных, судя по аурам, разбойников будет гораздо лучше жить в предмете, без нужды поглощать пищу, отнимаемую у законных владельцев. Да и энергией их будут снабжать добровольно… лишь бы функционировали.
Алиандра направила своё новоприобретённое тело, раньше принадлежавшее дурному лекарю, в обход перебежчиков, Аксур был послан повыше, где дождь скрывал меленькую фигурку, пригасившую своё сияние, от её предстоящих жертв. Сама Алиандра, заперев люк, скрылась за зубчатым парапетом, предоставлявшем укрытие от прямой и следящей магии. На миг все застыли неподвижно, только Кигвин тихо крался к добыче. Хотя именно ему и представляло отвлечь на себя её внимание, пока настоящие охотники разразятся смертельными заклятиями.
Но группка преступников оказалась наблюдательней и организованней, чем Алиандра рассчитывала.
Зорат среагировал на напрыгнувшего Кигвина сразу, просто вовремя выставив меч — тогда, когда уже нельзя было погасить инерцию прыжка, и тело, потерявшее управление Алиандрой, обречённо нанизалось на лезвие. Карша, шедшая подле, вздрогнула, успев заметить в ещё живых глазах Кигвина испуг и нежелание нападать — остатки его собственной души, уже не подвластной своей скрытой владелице. Но вскоре всем стало не до эмоций и раздумий, потому что начался сущий Хаос.
Сверху начала падать не гасимая дождём плазма, но Пенеаш, вовремя ловил её своим полем, усиленным энергией костюма, и, разогнав, отправлял назад, к метавшемуся наверху Аксуру, сильно мешая ему наводиться. Алиандре пришлось срочно сменить тактику. Аксур прекратил раздавать убийственную энергию, сменил своё сияние на чёрное затемнение, и принялся втягивать энергию жизни в неистовую воронку, поглощая даже прану, вложенную в защиты противников. «Свободных» подкосила слабость, только Зорат, хотя и страдавший не меньше других, продолжал быть спокойным и взлетел, нагоняя мелкого и вредного крылатого:
— Действуйте, пока остались силы!
Крылатые поняли это и сами, когда с ужасом лицезрели, как из дождевого тумана, стуча и грохоча, на них поехала анимированная пограничная крепость. Махина возвысилась над драконами, чьи лапы подкосились уже не только от покидающей их энергии, но и от ужасной величественности мощного здания-артефакта, активированного взбешённой Алиандрой, что уже не слишком горела желанием оставлять таких хороших бойцов в живых и рисковать собственным здоровьем. Башни и стены, как гигантские ручища, били по земле, стремясь размозжить усталых драконов.
Аксур на мир отвлёкся на подлетевшего к нему Зората, сосредоточив всю мощь затягивающей энергии воронки на нём. Однако тот, наконец, догадался подействовать так, как сумел бы редкий Тёмный — он поменял в себе знак энергии. И, в результате, чтобы получать от Зората новые силы, мелкий крылатик начал терять свои в его пользу! И уже Зорат вложил весь свой магический навык на то, чтобы за раз выкачать всю отнятую у отряда силу. Аксур посерел и рухнул в свободное падение, а чёрно-оранжевый колдун сосредоточил всю собранную энергию в один импульс, обрушивая его на «заводной» дом-голем, которому осталось лишь рассыпаться пылью и мелкими булыжниками, погребая под своими завалами нескольких осаждавших.
Алиандра успела слететь с рушившейся конструкции, возмущённо хлопая крыльями под дождём, и едва смогла увернуться от воспрянувшей духом Инанны, которой всё же вышло успеть отрубить у стальношёрстой хвост — к ужасу варисамы, радужно переливавшийся меч был закалён в Первоматерии, потому был способен туннелировать через силовые поля, иначе говоря, проходить через энергетическую защиту как через воздух. Воодушевлённая возможностью трофея, Инанна погналась за Алиандрой, выписывая вслед за ней спирали в дожде, позабыв про слабость и сырость. Рыжая не учла лишь того, что Алиандра всё ещё была полна энергии — и способна отбиться. Пользуясь слабостью ауры Инанны, она резанула её узким лучом концентрированной энергии. Он был способен прорезать насквозь беззащитный предмет, Инанна же ещё обладала какой-то волей и энергией, потому ей лишь распороло грудь… Чего, впрочем, хватило для того, чтобы израненная самка грохнулась в кучу мелкой каменной крошки.