— Переоценила вменяемость хаосисток, — напрягая уголки пасти, чтобы сдержать оскал, Намира отвернулась вбок. — Конечно, заделывать Первоматерией повреждения проще, а преобразованным и выгоднее, так увеличивается их число… Только надо теперь из тебя этот хаос вытаскивать. Иначе могут начаться новые мутации.
В груди Александра сжалось и похолодело:
— И что теперь делать?
— Можно эту энергию просто изъять, только выкидывать её некуда, не хочу распространять Хаос. Надо сначала её «связать». По счастью, есть чем. Съешь, — самка материализовала и подала Александру пучок жёсткой травы. Крылатый мог бы счесть это и розыгрышем, но растение испускало темень почти так же, как разумные существа. Последние сомнения пропали, когда сама Намира проглотила, морщась, такое же растение. Горькое и маслянистое даже если не разжёвывать, как выяснил Варлад, давясь стеблями. А после вопросительно посмотрел на объяснившую всё Намиру: — Это побеги Калавала. Трава, которая очищает Нашар от хаотических эманаций. Навы её не любят, оттого она довольно редкая. Зато позволяет нейтрализовать дальнейшее мутирование. Правда, только что мы израсходовали мои последние запасы.
Мысли крылатого после разжёвывания горькой травы сосредоточились на причине выбора такого странного средства. Смахивало на алхимию или зелья дремучих колдунов из сказок, но на них драконы Нашара не походили и, вероятно, сильно удивились бы таким методам. Поэтому, уняв горечь во рту, Варлад спросил Намиру:
— Как-то не похоже на методы крылатых.
Чёрная самка пожала крыльями:
— А это и не естественное для Нашара растение. По моим сведениям это древнее, но искусственно созданное средство, чьё использование так и не дошло до рядового жителя Нашара. А может и не только до них. Не одних нас, Тёмных, мучили вопросы, как создать иммунитет к энергии хаоса. Чтобы, — она состроила строгую мордочку, больше для виду, — постепенно не нацеплять разных мутаций. Раз ты был в землях хаосистов, то знаешь, к чему всё ведёт.
— Знаю. — Александр подвигал из стороны в сторону хвостом. — По крайней мере, от этого изменения есть какая-то польза.
Крылатая моргнула, должно быть, что-то представив, и согласно кивнула:
— К ночи взаимодействие Калавала закончится, к тому моменту экранирование от воздействия хаоса развеет все связи, исключив его влияние на тело.
Нашар, город Махаар
Намира по прилёту в Махаар страшно разгневалась. Зачем её звали, зачем просили прийти, если готовых последователей не было? Неужели присоединение ко Тьме — лишь один из капризов хаосистов?
Осмотр Махаара сильно опечалил Воплощение. Пускай драконы приобретают мутации для пользы дела, или для излечения. Но зачем превращать в моду искажения собственной сути? Большая часть изменений, увиденных Намирой, были лишь декоративными, а часто даже мешающими жить. Черты морды, более подходящие диким зверям, беспомощные обрубки вместо лап, провалы вместо глаз — какая с этого польза? Тьма не могла допустить, чтобы её будущие части не могли постоять за себя и вселенную.
Нужно научить хаосистов порядку. А прежде — привлечь к себе внимание. Намире при влёте никто не оказал должного почтения, что верно определяло само приглашение Тьмы как решение правителей, а не осознанный шаг народа. В отличие от Утгарда, управляемого щедрой Инанной, в тесном городе, выточенном в горе, не нашлось места для храма. Тем не менее, Тёмных нужно объединять, не оканчивая работу на полпути и не отступая перед трудностями.
Воплощение материализовала на выставленной вперед ладони горсть поблескивающих чёрных шариков и просыпала их на пол. Шарики покатились по неровной мостовой обвивающей гору улицы, сталкиваясь друг с другом, но от каждого столкновения раскатывались в разные стороны уже не два, а три шарика одинакового размера и формы. Жители Махаара, привычные к странным вещам, всё же заинтересованно останавливались и приземлялись неподалёку, созерцая это зрелище. Но тут же попытались испуганно разлететься, когда заполонившие город шарики размазались чёрными кляксами, из которых стали формироваться матово-чёрные и почти объёмные тени. Они взлетели в воздух над городом, предостерегающе кружа между шокированных крылатых, и в унисон повторяли слова, произносимые Намирой.
— Вы звали Тьму, и она пришла, но вы не встретили её как свою мать. Тогда увидьте меня в ярости и услышьте мой гневный крик. Шутливым детям пора взрослеть и становиться ответственными взрослыми. Где тот, кто меня призвал? Почему он не желает принимать суровые последствия?
— Говори сама, Намира! — На балкон одного из самых верхних и близких к куполу зданий вышла зелёная драконесса Тиамат, а подле неё приземлился массивный алый дракон с горящими глазами и ожерельем из стальных табличек на шее.
— Не пугай жителей моего города! А то они обидятся и огрызнутся в ответ!
— О ком ты? — Намира горестно рассмеялась, разводя крыльями. — Об этой рыбе или глисте с крылышками?
— Как нам принять эту грубиянку, Глас? — Покрытое чешуёй обтекаемое создание, передвигающееся при помощи сомоподобных усов, крикнуло Тиамат под шипение безглазой виверны. — Если она так обращается с управителем водных путей и с придворной пророчицей?
— Вы крайне плохо предсказали последствия своего поступка, — Намира взлетела на соседнюю с белогривой Тиамат крышу. — Я готова идти на союз только в случае выполнения моих условий, потому что это я — Тьма и Хаос, как вы называете это начало и которое почитаете. — Несмотря на это откровение хаосисты не поспешили падать ниц перед настоящей правительницей Махаара, потому она приказала теням окружать жителей для придания веса своим словам. — Я согласилась на союз с вами и прилетела сюда, поэтому не желаю, чтобы мои время и силы были растрачены впустую. Потому я проверю каждого. Если какой-либо житель Махаара откажется избавляться от неподобающего гордому Тёмному увечья и не очистится от лишнего искажения, то будет проклят собственным недостатком. Но полезные изменения лишь приветствуются и их можно оставить.
— Война начинается потому, что кто-то желает не объединения, а контроля всего, — глаза у красного засверкали почти ослепительно.
— Значит, пока Хаос был лишь абстрактным образом, вы были рады превозносить его каждым словом и оправдывать им свои извращения, а как только он появился перед вами во плоти — сразу же начинаете вякать о собственной воле, как самолюб и онанист Зорат? Так кому на самом деле поклоняются жители Махаара — Хаосу или вам, кто выдаёт за его волю свою?
— Наша воля явно не твой грубый крик и призывы к подчинению! — Тиамат проявила в лапах чёрную сферу. — Разве я говорила о чём-то, кроме союза и дружбы? А тебе, наверное, не нужна наша дружба, лишь служение?
— Объединение невозможно без общих принципов. А ты, Тиамат, желала восстановить то, что было до раскола. До раскола все Тёмные почитали Тьму и не использовали инструмент совершенствования своего тела для его искажения. Поэтому сначала мои войска сделают из вас верных Тёмных, а потом Нашар воссоединится… — Речи распалившейся Намиры были прерваны солнечной выжигающей вспышкой прежде чернильно-чёрной сферы. На миг Махаар равномерно осветился, потеряв всякую тень. Потом затенённость вернулась, за исключением сотворённого Намирой войска. Красный здоровяк, отводя лапу от глаз с сузившимся зрачком, громыхнул смехом.
— Научись вежливости, признанию равных, а потом прилетай! Хаосисты и сами вспыльчивые, но зато могут быстро мириться, если только собеседнику охота. Старой Тьмы не будет, будет новый Нашар — с тобой или без, если не приспособишься к нему.
— Если вам дороже мутации, — Намира уронила с крыши дырявый камешек, — вы их и получите.
Глава вторая. Болезнь и лечение
Утгард, особняк Аменемхатов
— Это ты порой бываешь надоедливым, — Анепут ответила на немой вопрос черепа Нергала, ставя его на низкий и неширокий столик в особенно захламлённой книгами части библиотеки. — А я задаю вопросы лишь по существу. Потому что за всё это время ты мог бы и вспомнить, были ли у тебя в коллекции подобные книги.