Н. Андросовой
Заворачивая, манежа,свищет женщина по манежу!Краги —красные, как клешни.Губы крашеные – грешны.Мчит торпедой горизонтальною,хризантему заткнув за талию!Ангел атомный, амазонка!Щёки вдавлены, как воронка.Мотоцикл над головойэлектрическою пилой.Надоело жить вертикально.Ах, дикарочка, дочь Икара…Обыватели и весталкивертикальны, как ваньки-встаньки.В этой, взвившейся над зонтами,меж оваций, афиш, обид,сущность женщиныгоризонтальнаямне мерещится и летит!Ах, как кружит её орбита!Ах, как слёзы к белкам прибиты!И тиранит её Чингисхан —замдиректора Сингичанц…Сингичанц:«Ну, а с ней не мука?Тоже трюк – по стене, как муха…А вчера камеру проколола… Интриги…Пойду, напишу по инстанции…И царапается, как конокрадка».Я к ней вламываюсь в антракте.«Научи, – говорю, – горизонту…»А она молчит, амазонка.А она головой качает.А её ещё трек качает.А глаза полны такой —горизонтальноютоской!..1961ОСЕНЬ B СИГУЛДЕСвисаю с вагонной площадки,прощайте,прощай моё лето,пора мне,на даче стучат топорами,мой дом забивают дощатый,прощайте,леса мои сбросили кроны,пусты они и грустны,как ящик с аккордеона,а музыку – унесли,мы – люди,мы тоже порожни,уходим мы,так уж положено,из стен,матерейи из женщин,и этот порядок извечен,прощай, моя мама,у оконты станешь прозрачно, как кокон,наверно, умаялась за день,присядем,друзья и враги, бывайте,good bye,из меня сейчассо свистом вы выбегаете,и я ухожу из вас,о родина, попрощаемся,буду звезда, ветла,не плачу, не попрошайка,спасибо, жизнь, что была,на стрельбищахв 10 балловя пробовал выбить 100,спасибо, что ошибался,но трижды спасибо, чтов прозрачные мои лопаткивошла гениальность, какв резиновую перчаткукрасный мужской кулак,«Андрей Вознесенский» – будет,побыть бы не словом, не бульдиком,ещё на щеке твоей душной —«Андрюшкой»,спасибо, что в рощах осеннихты встретилась, что-то спросилаи пса волокла за ошейник,а он упирался,спасибо,я ожил, спасибо за осень,что ты мне меня объяснила,хозяйка будила нас в восемь,а в праздники сипло басилапластинка блатного пошиба,спасибо,но вот ты уходишь, уходишь,как поезд отходит, уходишь…из пор моих полых уходишь,мы врозь друг из друга уходим,чем нам этот дом неугоден?ты рядом и где-то далёко,почти что у Владивостока,я знаю, что мы повторимсяв друзья и подругах, в травинках,нас этот заменит и тот —«природа боится пустот»,спасибо за сдутые кроны,на смену придут миллионы,за ваши законы – спасибо,но женщина мчится по склонам,как огненный лист за вагоном…Спасите!1961СТРИПТИЗВ ревютанцовщица раздевается, дуря…Реву?…Или режут мне глаза прожектора?Шарф срывает, шаль срывает, мишуру,как сдирают с апельсина кожуру.А в глазах тоска такая, как у птиц.Этот танец называется «стриптиз».Страшен танец. В баре лысины и свист,как пиявки, глазки пьяниц налились.Этот рыжий, как обляпанный желтком,пневматическим исходит молотком!Тот, как клоп, —апоплексичен и страшон.Апокалипсисом воет саксофон!Проклинаю твой, Вселенная, масштаб!Марсианское сиянье на мостах,проклинаю,обожая и дивясь.Проливная пляшет женщина под джаз!..«Вы Америка?» – спрошу как идиот.Она сядет, сигаретку разомнёт.«Мальчик, – скажет, – ах, какой у вас акцент!Закажите-ка мартини и абсент».1961НЬЮ-ЙОРКСКАЯ ПТИЦАНа окно ко мне садитсяв лунных вензеляхалюминиевая птица —вместо телафюзеляжи над её шеей гайковойкак пламени языкнад гигантской зажигалкойполыхаетженскийлик!(в простынь капиталистическуюзавернувшись, спит мой друг.)кто ты? бред кибернетический?полуробот? полудух?помесь королевы блюзаи летающего блюдца?может ты душа Америкиуставшей от забав?кто ты юная химерас сигареткою в зубах?но взирают не мигаяне отёрши крем ночнойочи как на Мичиганеу однойу неё такие газовыепод глазами синячкиптица что предсказываешь?птица не солги!что ты знаешь, сообщаешь?что-то странное извнекак в сосуде сообщающемсяподымается во мневек атомный стонет в спальне…(Я ору. И, матерясь,мой напарниккак ошпаренныйсадится на матрас.)1961СИРЕНЬ «МОСКBА – BАРШАBА»