— Ну тогда дай Бог всем благоразумия, чтобы избежать напрасного кровопролития.
Как только киевская делегация покинула черниговский лагерь, Святослав и Всеволод Ярославичи поехали на переговоры со своим старшим братом. Весь день прошел в тревожном ожидании. Никому не хотелось сражаться с поляками из-за Киева. Наконец, довольные князья вернулись в стан, и среди воинов разнеслась благая весть — князь Изяслав пообещал милость Киеву и его жителям, а значит, черниговская и переяславская дружины могут спокойно отправляться домой.
— Как же мне нравятся такие победы, ради которых не было пролито ни одной капли крови, — поделился с друзьями своей радостью Матвеев.
Единственные, кто был не совсем доволен этим, оказались варяги, которым так и не довелось под шумок набить свои сумы киевскими богатствами.
Глава XXVI
Возвращение в Тмутаракань
Человека делают счастливым три вещи: любовь, интересная работа и возможность путешествовать.
Через несколько дней после возвращения в Чернигов Матвеев решил отпраздновать свой день рождения, наступивший в те дни, пока они были в походе. И снова Кудеярово подворье зашумело, готовясь к пиру. И хоть в то время привычнее было отмечать именины, Сергей захотел отпраздновать именно свое 25-летие. Ведь позапрошлый день рождения он отмечал дома в Донецке, в прошлом году в Тьмутараканском монастыре праздник пришелся как раз на Великий пост. Да и не положено вообще в монастыре дни рождения праздновать. А тут такая дата, и сейчас все складывалось в Серегину пользу. Тем более, что здесь в его распоряжении было немалое подворье и целый штат челяди. А в случае возвращения в Тмутаракань с князем Глебом, где им с Ольгой жить предстоит? Любящая жена поддержала идею мужа и, как всегда, организовала все на высшем уровне. А Кудеяр, уставший от прозябания в лесных чащобах «главный звериный лекарь всея Черниговской земли», теперь был не против жить на полную катушку и спонсировать праздник.
И снова столы ломились от различных блюд, и снова в честь Сергея поднимались заздравные чаши и пелись дружинные песни. Все его тьмутараканские и черниговские друзья поздравляли именинника. Мстислав подарил ему гнедого коня, Кытан с Ильдеем — легкий тисовый лук со стрелами, а Тихомир с Артемием нашли в византийской лавке экземпляр книги Авла Корнелия Цельса «О медицине». Книга была на латыни, но с хорошими рисунками, а потому очень понравилась Сергею.
«Эх, вот вроде все хорошо, но как же не хватает сегодня родителей рядом со мной», — думал Матвеев. — «Но зато рядом есть любимая жена и верные друзья», — последовала вдогонку вторая мысль.
Захмелевшие веселые гости стали расходиться далеко за полночь. Гораздо раньше ушла спать, поцеловав мужа в щеку, довольная Ольга. В ней теперь сложно было признать прежнюю половчанку, по крайней мере, по внешнему виду. Конечно, говорила она еще с акцентом и многих русских слов не знала, но благодаря Матвееву, быстро училась. Единственное, что оставалось в ней неизменным — это характер ханской дочери. Так что порой даже Сергею с ней было непросто совладать, но это было даже интересно.
Дольше всех оставался Мстислав. Они с Сергеем и Кудеяром еще раз выпили за бескровную победу над Всеславом.
— Но на самом деле, кровь в Киеве все-таки пролилась, — рассказал Сергею его побратим. — Князь Изяслав отправил вперед себя своего старшего сына с верными людьми. Мстислав Изяславич учинил розыски, допросы с пытками и казнил семьдесят киевлян — зачинщиков восстания. Среди них были и кузнец Славута, и выпустивший Всеслава боярин Белояр, и наш старый знакомец Вышата Остромирович. А еще больше народу из подозреваемых княжич ослепил. Да еще с десяток человек пыток не выдержало, и отдало Богу душу. Вот такая вот княжья милость…
— Да уж, выходит, князь Изяслав снова хитро поступил — на словах всех простил, а на деле дал своему сыну показать свою лютость, — сказал Матвеев. — Не в обиду тебе будет сказано, друже, но твой княжеский тезка вполне оправдал свое имя.
— Верно подметил, — усмехнулся его названный брат.