— А ты, кстати, никогда не задумывался, Мстислав, почему тебе, простому тмутараканскому парню, дали княжеское имя? — спросил, прищурившись, Кудеяр. — Ведь такими именами обычных крестьян не называют. Что ты ведаешь о своем прошлом и о своих родителях?
— Да что, тут говорить, — поморщился Мстислав, — родителей своих не знаю. Сколько себя помню, всегда был сиротою. Говорили, что отец был дружинником и погиб в одном из походов, а мать умерла при родах. Меня же подбросили в монастырь с запиской о моем имени. В младенчестве и отрочестве все меня Мстишей звали, а уж потом, когда ратную доблесть свою я неоднократно показал, тогда Мстиславом величать стали. Там же, при монастыре я и воспитывался, но монахом становиться не пожелал, а потому пошел отроком в дружину княжеского посадника — воеводы Святогора. Всю жизнь посвятил службе Тмутараканскому княжеству, и вот уже при Глебе Святославиче дослужился до начальника княжеской конницы. А от отца мне только крестик нательный остался — он тоже был со мною в колыбели.
— Покажи-ка мне этот крест, — попросил Кудеяр. — Кажись, где-то я его уже видел много лет назад.
Мстислав неохотно снял с себя серебряный крест и протянул его волхву. Тот внимательно осмотрел его и спросил:
— У меня к тебе два вопроса, Мстислав. Во-первых, сколько тебе лет? И во-вторых, как думаешь, что означают буквы «Е» и «М» на обороте креста?
— В том году мне исполнилось тридцать и четыре года, — подумав немного, сказал воин. — А по поводу буквиц я никогда и не задумывался.
— Тридцать четыре, говоришь? — торжествующе переспросил Кудеяр. — Теперь все встает на свои места. Как раз тридцать четыре года назад я и попал… В смысле я видел твоего отца. А звали его — Евстафий Мстиславич, и был он сыном тьмутараканского князя Мстислава Храброго. Вот что значат буквицы на кресте и вот почему тебя и назвали так — в честь деда. То-то я все время думал, кого мне твое лицо напоминает? Хвала богам, есть еще люди, которые подтвердят мои слова. Если хошь, завтра сходим с тобой к боярину Всераду, лично знавшему твоего отца.
Мстислав остолбенел. Хмель мгновенно выветрился из его головы. Сергей тоже ошеломленно смотрел то на него, то на старика, затаив дыхание.
— Быть того не может?! Я — потомок легендарного князя? А кем же была моя мать? — у Мстислава было много вопросов.
— Слыхал я, что твой отец был обручен с купеческой дочерью, но пожениться они так и не успели. Хотя от своего возлюбленного она понесла. Княжич Евстафий погиб в походе. Судьбу матери твоей не ведаю — может она действительно умерла при родах, а может старый купец изгнал ее из дому, не вынеся позора. Но об этом мы уже не узнаем…
— Слушай, брат, — неуверенно начал Матвеев, — Так ты, выходит, единственный наследник князя Мстислава Владимировича, а значит имеешь больше прав на тмутараканский престол, чем Глеб Святославич, который тебе приходится…
— Троюродным братом, — подсказал Кудеяр.
Огонек азарта вдруг зажегся в глазах Мстислава, но очень быстро потух.
— Да какие права? — сказал он невесело. — Ведь ежели я и сын княжича Евстафия, то все одно — незаконнорожденный. Да и Глебу Святославичу я клялся в верности, и буду и дальше ему служить, каким бы он родственником мне ни приходился… Ладно, что-то мы здесь засиделись. Пора и честь знать. Благодарю за угощение, дед Кудеяр. Еще раз поздравляю тебя с днем рождения, брат, — сказал он на прощание Сергею.
По лицу уходящего Мстислава было видно, что он находится под сильным впечатлением от услышанного недавно. Действительно, не каждый день узнаешь, что являешься отпрыском княжеского рода.
— Ну вот мы и нашли вашего третьего спутника из пророчества, — сказал Кудеяр Матвееву, когда они остались вдвоем, — значит, близится время нашего расставания и вашего возвращения в Тмутаракань, где вам троим и суждено это пророчество исполнить.
— Так а с кем мы там должны сражаться? — уточнил Матвеев.
— Вот тебе это и предстоит вскоре узнать, — загадочно ответил старик.
Дорога в Тмутаракань хоть и заняла почти два месяца, зато прошла без особых приключений. Не опасаясь половецкого нападения после заключения мира с Шаруканом, черниговская делегация, в которую входили и Матвеев с Ольгой, продвигалась степными равнинами по направлению к Азовскому морю. Во избежание различного рода недоразумений с другими половецкими ордами хан Шарукан дал нескольких проводников с его ханскими знаменами, завидев которые случайные охотники до наживы быстро улетучивались.
С одной стороны, ехать было скучно, а с другой — Сергей радовался тому, что они с женой в безопасности. И пусть лучше дорога будет однообразной, чем ждать из-за каждого холма внезапного нападения. Периодически дружинники пели походные песни, половцы им в ответ затягивали свои протяжные кочевые напевы. Для разнообразия Сергей решил вспомнить свой половецкий песенный опыт позапрошлого года. Один из талантливых дружинников, в прошлом ученик бродячих скоморохов, аккомпанировал ему на балалайке. Мотив многих песен теперь значительно отличался от оригинала, но Виктору Цою, несомненно, понравилось бы, если бы он увидел картину, как несколько десятков древнерусских воинов в шлемах, со щитами за спиной и мечами на поясах пели своими зычными голосами: