— Из лука стрелять вроде неплохо у меня получается. Довелось как-то в бою подстрелить с десяток половцев. Но я больше делал упор на постижении особенностей местной медицины — я же все-таки лекарь. А ты, кстати, не забыл, чему нас учили в универе?
— Что-то забыл, что-то помню. Я ведь тоже в гвардии наподобие спортивного медика — лечу растяжения связок да вывихи суставов. А для более тяжелых случаев у царя есть свои лекари и византийские.
— Так и все же, что вы в Тмутаракани нынче делаете? — полюбопытствовал Матвеев.
— Э нет, брат! Вначале ты расскажи свою историю болезни, а потом уж и я тебе расскажу.
— Ну тогда устраивайся поудобнее, рассказ долгий предстоит, — предупредил Сергей и заказал еще две корчаги пива.
Рассказ действительно получился долгий — Матвееву было, что поведать другу, а рассказывал он в подробностях. За беседой было выпито еще несколько корчаг. Когда Сергей закончил, за окном уже было темно. Последние тмутараканцы покинули харчевню, и трактирщик Севастьян с нескрываемым нетерпением смотрел на друзей. Матвеев щедро с ним расплатился, и они вышли во двор. Стоял теплый летний вечер. От моря дул приятный бриз. Над морем ярко светила полная луна, и от нее к берегу зыбким мостиком бежала лунная дорожка.
— Ох, и заболтались мы с тобой, Док! — спохватился Сергей. — А меня-то жена дома ждет.
— Ну так сколько не виделись?! А тут вообще год за два, если не за три.
— Это точно! Но ты мне не рассказал самого главного — про вашу цель приезда. Так что, если ты меня уважаешь — пойдем ко мне домой и продолжим разговор.
Они пошли по пустынным тьмутараканским улицам. Город уже спал, лишь ночная стража ходила где-то вдалеке, шумело море да перебрехивались собаки.
— Неплохо ты устроился — дом с видом на море, — порадовался за друга Алан, когда они подошли к матвеевскому жилищу.
— А то! Переезжай к нам, в Тмутаракань, и у тебя такой будет. Обещаю замолвить за тебя словечко перед князем.
Когда они вошли во двор, их встретила взволнованная Гульнара.
— Сергей, госпожа переживала, что тебя так долго нет. Она ждала тебя сразу после службы, но так и не дождалась. Они с Сашей уже легли спать.
— Эх, Гульнара, нам ли быть в печали? — ответил Сергей заплетающимся языком. — Я просто встретил старого друга. А впрочем, зачем я это тебе объясняю. Все утром расскажу жене. А ты, будь добра, принеси нам чего-нибудь на стол.
Недовольная Гульнара ушла, стараясь не шуметь. Друзья расположились в столовой и продолжили общение.
— Вообще-то… ик… это государственная тайна, — начал Алан. — Но тебе, так и быть, расскажу. Только ты — никому!
— Обижаешь, Док! Мне ты можешь доверять. Мы же с тобой с первого курса вместе!
— Аргумент! — подняв палец вверх, согласился Алан. — Так вот, ты что-нибудь слышал о Новой Хазарии?
— Это какая-то пивоварня у вас в Алании? Хотите нашего князя пригласить?
— Дурак, — обиделся Мамаев, — я ему о серьезных вещах. А он…
— Ладно, извини, пошутил неудачно. Просто соскучился за тобой и нашими старыми приколами. Продолжай, пожалуйста.
— Так вот, есть такое государство вблизи Каспийского моря. Вроде как не так давно образовалось, незадолго до нашего с тобой прибытия в этот мир. Поначалу с ними отношения у нас сложились очень даже хорошие. Их торговцы беспошлинно торговали в Алании, а взамен привозили шелка из далекой земли Сун — Китая по-нашему. Это было очень выгодно, ведь раньше мы шелк у ромеев покупали за большие деньги. Царю Дургулелю богатые дары их посланцы преподносили, бдительность усыпляли в общем. А совсем недавно случилась беда — стали хазары совершать разбойничьи набеги на Аланию, как раз тогда, когда наше основное войско в походе было. Причем враги наши не только грабили то ценное, что находили, но и угоняли в плен все взрослое население. Наши воины неоднократно пытались отбить пленников, но все безрезультатно. В последней битве пару месяцев назад мы хоть и победили, но потеряли почти половину войска. А потом хазарский каган заявил, что Алания в свое время незаконно отделилась от Хазарии и предъявил ультиматум, или возвращение Алании в состав Хазарии и признание кагана Исхака единственным законным правителем обоих государств или война. Естественно, наш царь выбрал последнее. Кому охота из потомственного царя становиться простым хазарским наместником собственного царства.
Я не знаю, что с этими хазарами не так, но, по ходу, они вообще не чувствуют боли. Я сам не видел, но хорошие знакомые рассказывали, как один хазарин шел, весь утыканный стрелами и улыбался во весь рот. Другой бился с отрубленной рукой, как будто не замечая ее отсутствия, и упал только тогда, когда весь истек кровью. Не иначе, как зомби они какие-то. А суровые аланские воины, видя такое, впадают в панику и убегают, оставляя свои селения этим пришельцам. Судя по всему, грядет война. Вот и хочет наш великий царь попросить помощи у своих тьмутараканских друзей. Может, все вместе мы и решим, как с этой бедой справиться.