— Это не только мой секрет, доблестный воин, и если я раскрою его, то может пострадать кое-кто из командования, — закатив глаза кверху, таинственно произнес торговец. — А ты же не хочешь, чтоб тебе потом по тюрбану прилетело, не правда ли?
— Они хотели отравить наших воинов, — визгливым голосом закричал какой-то худосочный человек в балахоне за спиной у стражника. — Я видел, как они подходили к палатке с зельем.
— Это правда? — сурово спросил гвардеец.
— Да Боже ж мой! Пусть меня покарает Яхве, если это так! Чтоб мне под землю провалиться! Чтоб у меня товар пропадал, и никто его не брал! Чтоб все мои покупатели покупали этот гадкий шмурдяк у Абрама с Семендера, если я хотел вас отравить! Да и чем? Вкуснейшим, как нектар вином? — разразился такой гневной тирадой Давид, что гвардеец почти ему поверил. — Вот, смотри, неужто я себе враг? — сказал тмутараканец и сделал несколько глотков из кувшина, который нес в руке.
Гвардеец пристально смотрел ему в лицо. Но у торговца не было и тени страха. Прошло несколько минут, но с Давидом ничего не происходило. Действительно, может, оклеветали невинного человека. Однако, это нужно было еще проверить. Давида и его слугу взяли под стражу и посадили под охрану до выяснения обстоятельств. Их били и пытали раскаленным железом, но оба стойко придерживались версии своей невиновности.
На всякий случай проверили хазарское зелье на одном из воинов — зелье все также работало, и воин стал безвольным зомби. Конечно, среди гвардейцев кагана не было никого с научной хваткой самого Исхака. Он бы несколько раз проверил свое зелье на разных воинах и поместил бы их под динамическое наблюдение на несколько суток. Но Исхак был далеко, в своей столице. Никто не стал долго наблюдать за воином. А ведь спустя два часа воля стала возвращаться к нему. Но то ли сам воин не отличался особым умом и раньше не особо проявлял свою волю, то ли все были заняты приготовлением к предстоящей битве, но перемен никто не заметил. Тем не менее, Давида и его слугу из-под стражи так никто не выпускал, но Тмутараканского разведчика больше беспокоило не столько его заключение, как то, что он не смог отправить весточку князю об успешном завершении задания.
А через два дня состоялось генеральное сражение. Обе стороны были очень мотивированы и подготовлены к нему. Для русичей и их союзников эта битва могла стать последним серьезным сражением, отделяющим их от победы в этой войне и окончания похода. Хазары же и торки сражались за вновь обретенные земли и понимали, что другого шанса победить сильного врага может и не быть. Тем более, что и русичи, и аланы теперь были не на своей земле и воспринимались как захватчики. Так что каждый из воинов противоборствующих армий готов был сражаться изо всех сил ради победы.
Началось сражение с обоюдного артобстрела из катапульт, которых у хазар было вдвое больше, и традиционной перестрелки легкой конницы. Огненные снаряды камнем упали с небес и унесли сразу несколько воинских жизней. Так в самом начале битвы ушел в Вальхаллу варяжский лучник Сигурд. Затем призывно взревели боевые рога, и в бою сошлись по пять железных великанов с обеих сторон. Их поединок можно было сравнить с танковым боем. Лязг и скрежет ломаемого металла далеко разносился над долиной, где кипела битва. И хазарские воины, и воины союзной армии с замиранием сердец смотрели за битвой гигантов, как за финальным матчем чемпионата мира по футболу. Каждый удачный удар сопровождался одобрительными возгласами, а в случае неудачи раздавались свист и улюлюканье. Силы были равны, но тут сказалось мастерство Николы. Он первым сумел повалить своего противника, а подняться железный гигант уже не смог. Расправившись со своим соперником, Никола пришел на помощь другим великанам русичей, и вскоре на ходу осталось только три управляемых русскими «операторами» механоида. Их покореженные оппоненты остались кучей металлолома на земле. Не теряя времени, великаны устремились вперед на хазар.
— Ура! За Русь! За Аланию! — прозвучало над рядами союзного войска, и пехота побежала вслед за железными машинами. По ним открыли огонь из катапульт и баллист. Один из гигантов упал после прямого попадания, но оставшиеся двое добежали до позиций хазарских артиллеристов и принялись крушить осадные машины. После того, как вражеские орудия были выведены из строя, великаны побежали к ставке Рустама, но добежать до нее не смогли. Сам Рустам на коне выехал им навстречу и, прицелившись, метнул копье. Оно попало точно в смотровое отверстие на животе гиганта. Если бы Никола вовремя не увернулся, то остался бы без глаза. Однако, копье пробило ему правое плечо, и он утратил управление. Второго механоида окружила толпа конных торков с арканами. Они закинули с десяток петель вокруг головы и конечностей железного чудовища и смогли все-таки повалить его.