— Но наш полководец Рустам… Это был его приказ, — осмелился высказаться один из выживших командиров.
— За то, что не сберег своего полководца, ты умрешь первым, — сказал каган, невзирая на старость, резко поднялся с трона, быстрым шагом подошел, вынул кривую саблю из богато украшенных ножен и одним ударом снес голову несчастному.
— Азария, приказываю всем готовиться к осаде! Распорядись, чтобы на крыше каждого дома стояли бочки с горючей смесью. Устроим им геенну огненную! Я — ваш Богом данный правитель и я всё сказал!
Первый советник переглянулся с тарханом Язидом — последним оставшимся в живых хазарским полководцем. Перспектива погубить цветущий город в огне казалась обоим страшнее, чем отдать его на несколько дней на растерзание русичам. Хотя обо всем же можно договориться…
Союзному войску недолго пришлось осаждать стены Итиля. Достаточно было одного дня плотного артобстрела из катапульт, чтобы боевой дух защитников города упал. Хазары первым делом попробовали разбить тараны и катапульты врага, организовав вылазку. Однако, умелым маневром отрезав хазарских нападающих, половцы хана Сакзя истребили почти весь атакующий отряд. Узнав, что у хазарской столицы осталось мало защитников, князь Роман приказал идти на штурм сразу после того, как были готовы тараны и осадные лестницы. С первой попытки штурма взять Итиль не удалось, но Роман Святославич не отчаивался, убедившись, что численное превосходство на стороне союзной армии. Молодой князь приказал атаковать сразу с трех сторон, чтобы растянуть по периметру городских стен защитников города.
Накануне второго штурма к нему в палатку тайно прибыла хазарская делегация во главе с тарханом Язидом. Туда же был приглашен и хан Сакзь. Хазарский полководец, тмутараканский князь и половецкий хан о чем-то долго совещались, но, в конце концов, все трое остались довольны беседой и пожали друг другу руки.
А наутро русский таран пробил врата Итиля. У защитников надвратной башни не хватило кипящего масла, чтобы остановить его натиск. В разбитые ворота устремилась половецкая конница во главе с самим ханом Сакзем. Вслед за ними в город въехали дружинники князя Романа, а уж затем зашла аланская и касожская пехота. Сопротивление захватчикам оказывали лишь хорезмийские гвардейцы кагана, лично преданные ему. Городское ополчение и регулярная хазарская армия сложили оружие.
Сакзь ехал на коне по опустевшему городу, жители которого попрятались в своих домах. Теперь этот город должен был стать его городом. Город, названный его именем, ведь именно Сакзь и его люди первыми въехали в Итиль. Так обещал князь Роман. Если он сдержит свое слово — у половцев начнется новая оседлая жизнь. А русичи навсегда станут их союзниками, по крайней мере, для его племени.
Теперь у половцев будет целых три дня пограбить этот богатый город. Категорически запрещалось только устраивать пожары и убивать мирных жителей, кроме тех, кто будет оказывать сопротивление. Но об этом уже побеспокоился наместник Итиля. Все самое ценное итильцы успели спрятать, а от захватчиков все равно откупались серебром и золотом, но не жизнями. Итильцы для виду повозмущались, но в принципе, были не против. Как говорили хазары: «Спасибо, Боже, что взял деньгами».
Сакзь ехал и любовался прекрасным городом, какого впредь никогда не видал. Мог ли он подумать об этом раньше? Итиль, город, который для его предков был всегда чем-то недосягаемым, теперь будет его владением. Теперь он будет носить название Сакзин. Покойный хан Тарх мог бы гордиться своим вторым сыном. Все-таки хорошо, что он согласился на предложение русского князя. Хотя, если бы княжескую грамоту не привез муж его сестры, то, скорее всего, Сакзь бы не стал помогать вчерашним врагам. Хвала Тенгри-хану за то, что надоумил Сакзя семь лет назад не казнить попавшего к нему пленника!
На крышах домов Сакзь заметил заготовленные бочки. Вот о чем предупреждал хитрый хазарин — в этих бочках, видимо, было страшное зелье, способное воспламенить все вокруг. Неужели хазарский каган способен был уничтожить свой прекрасный город, лишь бы тот не доставался победителям? Впрочем, неважно, больше Итиль кагану не принадлежит. Осталось совсем немного, и эта война будет закончена.
Каган Исхак покинул Итиль. Он бросил всё: свой прекрасный, но не приспособленный к осаде дворец, все свои сокровища, и что было более ценно для него лично — все свои книги и научные трактаты. У него осталась только заветная пластина, с которой он не мог расстаться. Вместе с последней сотней преданных ему гвардейцев на большой галере вниз по реке он отплыл в свою неприступную крепость, которую соорудил на безымянном скалистом острове в Гирканском море. В этой крепости, из которой был только один выход, его никто не смог бы достать. Здесь можно дождаться последнего союзника — хазарский флот, бесполезно осаждавший ненужный уже Семендер. У захватчиков не было кораблей — так что на море Исхак смог бы еще одержать не одну победу. А дальше всё снова сможет повернуться в его пользу. Недаром же он избран Яхве.