Джинни Уизли медленно открыла глаза, но пожелала вернуться в бессознательное состояние, когда увидела выражение нескрываемой ненависти на лице своего кумира детства.
***
Дафна со стоном открыла глаза и осмотрела свое окружение. Похоже, она находилась в Больничном крыле, а в горле ощущался привкус дурманящего зелья.
Мадам Помфри бросилась к ее кровати. — Наконец-то ты очнулась, дорогая? Ты нас здорово напугала.
— Что случилось? — спросила Дафна, ее голос охрип от непривычки.
Мадам Помфри принялась рассказывать ей историю о ее окаменении и о том, что его вызвало. Она поблагодарила Мерлина за то, что увидела глаза василиска в Зеркале, прежде чем повернуться.
— На подставке рядом с твоей кроватью лежит записка для тебя, — мягко сказала матрона.
Дафна взяла клочок пергамента и начала читать.
Дафна,
Я не знаю, как именно это написать. Мне кажется невероятно неловким излагать свои мысли на таком пергаменте.
Я просто хочу дать тебе знать, что скучаю по тебе. Я навещал тебя несколько раз, но это не совсем то же самое, когда ты не оскорбляешь меня.
Думаю, ты будешь рада узнать, что василиск был уничтожен. У него не было шансов против профессоров.
Выздоравливай скорее и береги себя.
— Поттер.
Дафна усмехнулась про себя, когда одинокая слеза скатилась по ее щеке. Она сложила пергамент и положила его в карман.
***
Гарри сидел в кабинете директора в последний день учебного года и вел давно назревший разговор.
— Профессор, Волан-де-Морт сказал некоторые вещи в Комнате… Вещи, которые меня пугают, — вздрогнул Гарри.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Дамблдор.
— Ну, он сказал, что мы похожи, что я напоминаю ему молодого Тома Риддла.
— Это абсурд, мой мальчик, — наставительно сказал Дамблдор. — Хотя Том Риддл был целеустремленным учеником, как и ты, его мотивы были другими. Ты хочешь, чтобы тебя любили и уважали. Том хотел, чтобы его боялись.
— Но я же змееуст.
— Да, это так. Я считаю, что Волан-де-Морт передал тебе эту способность в ту ночь, когда дал тебе твой шрам.
— Передал ли он что-нибудь еще?
Дамблдор покачал головой. — Я так не думаю. У тебя огромные магические способности для твоего возраста, но я считаю, что это твоя собственная сила. А не Волан-де-Морта.
— Я не был ему ровней, сэр. Он расправился со мной, как ни в чем не бывало, и убил бы меня, если бы вы не пришли, — сказал Гарри, стыдливо опустив глаза в пол.
— Очень немногие могут сравниться с Волан-де-Мортом, Гарри. Я еще не встречал второго курса, который мог бы претендовать на то, чтобы сравниться с Волан-де-Мортом по силе. Я не сомневаюсь, что однажды ты станешь выдающимся дуэлянтом. Я уже согласился обучать тебя после того, как Филиус научит тебя основам. Я верю, что со временем ты сможешь бросить вызов Тому.
Гарри заметил блеск в глазах Дамблдора и почувствовал, что его шансы победить Волан-де-Морта в будущем улучшаются. — Какого типа магия была в дневнике, сэр?
— Этот дневник представляет собой вершину злой магии, Гарри. Достаточно сказать, что на его страницах содержалась частичка Волан-де-Морта.
— Есть ли у него другие дневники?
— Я не знаю.
***
Гарри и Гермиона сидели одни в купе в Хогвартс-экспрессе. Он уже рассказал ей о событиях в Комнате.
Гарри взволнованно помахал рукой, когда увидел Дафну, проходившую мимо их купе. Она не помахала ему в ответ, но он заметил, что на ее губах появилась улыбка, и она слегка наклонила голову, прежде чем скрыться из виду.
Поезд прибыл на вокзал Кингс-Кросс без происшествий. Гарри попрощался и пообещал написать. Выйдя на платформу, он несколько минут искал своих родственников. Дурсли не потрудились за ним зайти.
Гарри что-то пробормотал себе под нос, вынося чемодан с вокзала и вызывая Ночной Рыцарь.
========== Глава 10. ==========
Выйдя из автобуса «Ночной рыцарь» перед домом номер четыре на Тисовой улице, Гарри решил, что он слишком хорошо знаком со Стэнли Шанпайком. Он ничего не имел против этого человека, но сомневался, что многие другие волшебники его возраста так часто ездят на «Ночном рыцаре». Цена не была ужасным неудобством, но ему скорее не нравилось это ощущение.
После этой тошнотворной поездки у него было скверное настроение, и, когда он заносил свой сундук в дом, его настроение было мрачным.
Вернон со слабым весельем наблюдал, как его тощий племянник борется с сундуком. Ему хорошо платили за то, чтобы он приютил мальчика и был с ним вежлив, но он не обязан был любить этого коротышку. Юмор ситуации исчез, когда Гарри окинул дядю холодным взглядом.
— Есть ли какая-то конкретная причина, по которой ты решил не забирать меня с вокзала, дядя? — тихо спросил он, сверля глазами мускулистого мужчину.
— Не… Не видел необходимости, — заикнулся он.
— Не видел необходимости? — спросил Гарри, не повышая голоса.
— Ну, ты вернулся нормально, — сказал он, его лицо покраснело.
— Боюсь, дело не в этом, дядя.
Цвет лица Вернона стал пунцовым. Он не хотел, чтобы этот мальчишка проявил неуважение к нему в его собственном доме; к черту Альбуса Дамблдора и его платежи. — Теперь смотри сюда, мальчик… — начал он.
— Нет, смотри сюда Вернон, — перебил Гарри, — я знаю о платежах, которые директор Дамблдор посылает тебе за мою комнату и питание. На самом деле я очень благодарен за них. Мерлин знает, как плохо было бы здесь жить, если бы ты не получал денег. Дело в том, дядя, что тебе, черт возьми, лучше их заработать.
Вены Вернона пульсировали, и он, казалось, изо всех сил старался держать себя в руках. — И как ты предлагаешь это сделать, урод?
— Я не знаю, Вернон, — начал Гарри, впервые повысив голос. — Возможно, ты мог бы сделать что-то маленькое, например, забрать меня с вокзала. Может быть, ты мог бы притвориться, что любишь меня, — он запнулся, его лицо покраснело от смущения при этом признании.
Гарри схватил свой чемодан и направился вверх по лестнице к своей спальне. Уходя, он услышал, как его дядя сказал: — Я бы на это не рассчитывал!
Гарри рухнул на кровать, и на глаза навернулись гневные слезы. Несмотря на все произошедшее, он все еще сохранял слабую надежду на то, что, возможно, его родственники однажды приедут, чтобы позаботиться о нем. Вернон фактически подавил это желание. Гарри больше не надеялся, что его родственники станут людьми, которых он сможет назвать семьей.
***
Гарри проводил большую часть времени, запершись в своей комнате за книгами или гуляя по улицам Литтл-Уингинга. По просьбе Филиуса он купил несколько книг по углубленной теории Чародейства. Его отношения с Верноном были натянутыми, и он старался держаться от него подальше, чтобы не вступить в очередную ссору.
Когда он шел по улице одним жарким днем в начале июля, он заметил, что за ним наблюдает пожилая женщина, миссис Фигг, если он правильно помнил. Она жила на Тисовой улице столько, сколько он себя помнил, но он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь с ней разговаривал.
— Могу я вам помочь? — спросил он.
— О, — начала она, смущаясь от того, что ее застали за его наблюдением. — Нет. Мне лучше уйти, Гарри.
Он нахмурился. — Откуда вы знаете мое имя?
Ее глаза расширились, когда она поняла свою ошибку. — Твоя тетя сказала мне, — солгала она так гладко, как только могла.
Гарри покачал головой. — Нет, не сказала. Тетя Петуния обычно не упоминает обо мне. Откуда вы знаете, кто я? — спросил он снова, на этот раз более решительно.
Она вздохнула в знак поражения. — Директор Дамблдор послал меня сюда, чтобы присмотреть за тобой, — призналась она. — Проходи в дом, и мы поговорим, — сказала она, приглашая его войти в дом.
Гарри кивнул, любопытство взяло верх над осторожностью. Тем не менее, он крепко сжал палочку в кармане, когда вошел в дом.
Дом, как он заметил, был почти точной копией дома номер четыре. Тетя Петуния не потерпела бы запаха несвежей кошачьей мочи, которым был пропитан дом миссис Фигг, но строения были идентичны.