Гарри выругался под нос. Не желая так просто признавать поражение, он вытянул руку и заставил свою магию вырваться наружу, вогнав Сириуса в стену в дальнем конце комнаты. Старший мужчина громко хрюкнул, когда поток магии ударил его в живот.
Гарри поморщился, увидев, как его крестный отец пролетел через всю комнату. Он не хотел быть таким грубым. Он бросился проверить его состояние, опасаясь, что причинил ему вред. — Сириус, ты в порядке?
Он кашлянул, открыв глаза, и сказал: — Отличный трюк.
Гарри озорно усмехнулся и рассказал Сириусу о своих ранних опытах с магией и о том, как ему удалось достичь своей внутренней силы.
У Сириуса было на редкость созерцательное выражение лица, когда он слушал рассказ Гарри. — Я думаю, что ты достиг предела беспалочковой магии, Гарри. Очень немногие люди могут делать что-то из этого вообще. Дамблдор может немного, но он не может отправить кого-то в полет через всю комнату, как это сделал ты.
— Ты думаешь, что я не смогу больше научиться беспалочковой магии?
Сириус покачал головой. — Волшебники используют палочки не просто так. Они усиливают и фокусируют нашу собственную природную силу. То, что ты можешь делать столько, сколько можешь без палочки, просто удивительно. И в драке это чертовски полезно, — закончил он, ухмыляясь.
— Конечно, — сказал Гарри с ухмылкой. — Особенно когда твой противник думает, что бой выигран.
— Знаешь, — задумчиво сказал Сириус, — возможно, именно поэтому ты так хорошо контролируешь свою магию и обладаешь такой мощной силой. Я еще не встречал ни одного третьекурсника с такими способностями.
Гарри кивнул головой. Ему предстояло обдумать довольно много информации.
***
Когда Гарри приготовился сесть на Ночной рыцарь (он удивлялся, почему на Кингс-Кросс нет связи с камином), Сириус заключил его в крепкие объятия. — Тебе лучше не забывать об этом, — сказал Сириус, запустив руку в свою мантию и вытащив лист пергамента. — Они не пустят тебя в Хогсмид без подписанного разрешения опекуна.
— Спасибо, Сириус, — сказал Гарри, с энтузиазмом возвращая объятия. В Хогвартсе ему будет очень не хватать своего крестного отца. — Каникулы уже не за горами. Я буду дома раньше, чем ты успеешь это понять.
***
Гарри со вздохом сел в Хогвартс-экспресс, почему-то желая, чтобы они с Дафной могли побыть вместе, как в прошлом году. Он бродил по коридору в поисках Гермионы.
Наконец он нашел ее в купе с пожилым мужчиной в потрепанной мантии. Он крепко спал, но потрепанный кейс указывал на то, что его зовут Р.Д. Люпин.
Пара быстро обнялась и села лицом к спящему мужчине. — Кто он, по-твоему, такой? — спросила она, не повышая голоса из уважения к человеку.
Гарри злобно улыбнулся: — Я бы поставил на то, что это новый профессор Защиты. Локонс, похоже, не очень хотел продолжать после того, как я разгромил его в дуэльном клубе.
Гермиона слегка хихикнула: — Нет, он не хотел. У него было подергивание, — сказала она, указывая под левым глазом, — Вот здесь. Это было трудно заметить, но у него оно появлялось всякий раз, когда он был рядом с тобой.
Гарри с трудом сдерживал смех, надеясь не разбудить профессора. — Как прошло твое лето, Гермиона?
— Сначала ты. Я хочу знать, почему ты больше не живешь со своими родственниками.
Гарри вздохнул. Это будет длинная история.
Он рассказал сокращенную версию своего лета, исключив имя своего крестного отца и их место жительства на случай, если спящий профессор подслушает.
К тому времени, когда он закончил рассказ, солнце скрылось за горизонтом, а густая облачность сделала ночь особенно темной.
Интуиция подсказывала Гарри, что что-то не так, еще до того, как поезд замедлил ход и остановился за несколько часов до прибытия в пункт назначения. Чувство предчувствия пропитало воздух, когда стекло на двери купе замерзло. По поезду пронесся неестественный прохладный ветерок. Его охватило чувство ужаса и тревоги.
Поток разрозненных воспоминаний пронесся перед его мысленным взором.
Он лежал на спине в Тайной комнате, под палочкой Тома Риддла. Слабый. Беспомощный.
Дафна лежала на стерильной больничной койке, ее голубые глаза смотрели вперед, но не видели. Такая безжизненная.
Он посмотрел на свою тетю Петунию. Безразличная. Его родственница, но никогда не семья.
Женщина, его мать, умоляла пощадить его жизнь, глаза светились смесью страха и любви. Любви к нему. Погашенная навсегда струей зеленого света.
***
Дафна сидела одна в купе в конце поезда и заново переживала ужасы своего прошлого.
Она смотрела в пару луковичных желтых глаз в старом зеркале, а потом ничего не знала.
Она сидела, слишком ошеломленная, чтобы отреагировать, когда металлический шар и взрывная часть магии врезались в Гарри.
Она стояла перед гробом своей бабушки. Она была одна.
Ее родители прошли мимо нее, даже не взглянув вниз. Они никогда не стоили ее времени. Отношения только по крови.
***
— Дементоры, — сказал Гарри, крепко сжимая свою палочку. — Это должны быть дементоры.
Гермиона нервно прикусила нижнюю губу и провела пальцами по волосам. — Ты уверен?
Гарри кивнул, его лицо было мрачным, но решительным. — Я не позволю им войти в это купе. — Он поднял палочку с некоторым колебанием, вспоминая свои прежние уроки с Филиусом. Под влиянием эмоций и счастливых воспоминаний это было одно из немногих заклинаний, которое далось ему с трудом. В то время он не обладал памятью, способной создать нечто большее, чем слабый серебристый туман. Он уже давно не пытался применить это заклинание, хотя был уверен, что его новая память сработает. — Экспекто Патронум! — Блестящий серебряный олень вырвался из его палочки в тот же момент, когда дверь купе открылась. Дементор попытался войти в купе, но столкнулся с Патронусом Гарри и был отброшен назад.
Чувство ужаса постепенно покидало помещение, когда дементор скрылся. Гарри подумал, что лучшего времени для успешного завершения заклинания он и выбрать не мог. Молча он приказал оленю идти помогать остальным.
***
Зрение Дафны пришло в норму, когда бесплотный олень вошел в запертую дверь и встал рядом с ней. Ее гость не мог появиться в более подходящий момент, решила она. Всего за несколько мгновений до этого она почувствовала, что теряет сознание.
Это испытание оставило у нее два вопроса. Кто решил, что будет разумно выпустить дементоров на поезд со школьниками, и чей Патронус их прогнал?
***
Глаза Гермионы расширились, когда она недоверчиво уставилась на Гарри. — Как ты это сделал? В прошлом году ты не мог справиться с чарами Патронуса!
— Я использовал новую память. Я просто вспомнил, каково это — узнать, что я могу жить со своим крестным отцом.
Услышав это, глаза Р. Д. Люпина распахнулись. Очевидно, воздействие дементоров разбудило его.
— Мои извинения, мистер Поттер, но у меня сложилось впечатление, что вы живете со своими родственниками-маглами.
Глаза Гарри сузились. — Какое это имеет отношение к вам, мистер Люпин?
Люпин вздохнул, боясь, что разрушил свои отношения с Гарри, не успев их начать. — Мои извинения, но я случайно знаю вашего крестного отца.
— Откуда вы его знаете? — спросил он с искренним любопытством. Этот человек выглядел слишком старым, чтобы ходить в школу с его отцом и Сириусом.
— Когда-то мы были друзьями. По крайней мере, я так думал.
Сириус рассказывал Гарри бесчисленные истории из своей жизни в Хогвартсе — истории о Джеймсе, Сириусе, Римусе и Питере. Его крестный отец старался свести к минимуму роль крысы в большинстве своих историй, но не всегда мог обойтись без ее упоминания. Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Питер Петтигрю. Полное имя предателя он знал только потому, что Сириус использовал его под Сывороткой. Он попытался вспомнить фамилию второго друга. Он опустил взгляд на кейс мужчины. Р.Д. Люпин. Может ли это быть Ремус? спросил себя Гарри.