Он повернулся, его левая рука затекла, и снова бросился в поединок.
***
Римус обрушивал на Антонина Долохова проклятие за проклятием. Он очень уважал Минерву, и видеть, как она стала жертвой непринужденного пренебрежения Долохова к жизни, возмущало его до глубины души.
Долохов отступал все дальше и дальше, пока наконец не ударился о стену в дальней части Большого зала, вдали от остальных бойцов. Он тяжело дышал, его палочка витала в воздухе, едва ли достаточно быстро, чтобы поспевать за разъяренным оборотнем.
Движения Долохова замедлились, так как он устал. Он проиграл и знал это. Нахмурившись, он бросил свою палочку на землю.
— Я сдаюсь, — сказал он с отвращением.
Его глаза расширились, когда Убийственное проклятие Римуса ударило его в грудь.
Римус держал палочку наготове, сканируя глазами толпу. Через секунду он бросился на помощь Кингсли.
***
Виктор Крам был довольно талантливым дуэлянтом. Он знал, что последние месяцы, проведенные под руководством Гарри, принесли ему неоценимую пользу. Но даже сейчас, наблюдая за поединком Гарри и Волан-де-Морта, он чувствовал себя неполноценным. Они оба владели магией так, что Крам знал, что никогда не сможет им подражать.
И без того Крам едва поспевал за плавными палочками Жана Легуэй. Французский аврор побеждал его, причем весьма основательно. Краму не хватало обширных знаний Гермионы и элегантной точности Дафны, поэтому он пытался помериться с французом грубой силой. Это не помогало.
У Крама был глубокий порез на лице. Его халат был прожжен и прилип к коже. Сломанные ребра скрежетали по легким.
Он бросил в аврора еще одно убийственное проклятие, но Легуэй изящно уклонился от него. Он встретил взгляд Крама, на его лице было выражение презрения.
Аврор щелкнул запястьем, накладывая проклятие на голову Крама.
— Протего! — Крам наложил впечатляющие чары щита. Оно появилось как раз вовремя, чтобы перехватить ядовитое оранжевое проклятие Легуэя. Их заклинания столкнулись со взрывом света — настолько яркого, что перед лицом Крама могло бы быть солнце.
Убийственное проклятие, ударившее его в грудь, он так и не увидел.
***
Страдальческий крик Гермионы заставил Гарри обернуться к остальным, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Крам упал на пол, жизнь ушла из его глаз. Он отвлекся, и удар дубинки Волан-де-Морта попал в цель. Гарри отлетел назад, ужасная боль пронзила его грудь. Он тяжело упал на спину.
Гарри с трудом поднялся на ноги. Когда все закончится, будет время восстановить силы. Когда Гарри встал, он увидел, что Легуэй присоединился к Темному Лорду.
Гарри взмахнул палочкой, направляя разрубающее проклятие на них обоих — двух мужчин, которых он ненавидел больше всех остальных. Волан-де-Морт, как и ожидалось, легко защитился. Легуэй был так же быстр со своими чарами.
Щит аврора вспыхнул странным фиолетовым цветом, когда Бузинная палочка вырвалась из пальцев Гарри. Гарри был слишком ошеломлен, чтобы отреагировать, когда его собственное проклятие прорезало глубокую рану на его груди. Кровь хлынула из раны, и Гарри достал свою палочку, прижигая ее изо всех сил.
Легуэй поймал из воздуха Бузинную палочку и с любопытством посмотрел на нее. Он положил ее в карман и вернулся к дуэли.
Проклятия вылетали из палочки Гарри, когда он пытался как можно быстрее уничтожить аврора. Похоже, что Легуэй завладел Бузинной палочкой, но в данный момент времени на раздумья не было.
Лицо Волан-де-Морта исказилось в гротескной улыбке, когда он направил свою палочку на разбитое тело Виктора Крама. Труп шатко поднялся на ноги.
***
Гермиона Грейнджер не могла позволить себе траур. Это наверняка привело бы к тому, что их всех убили бы. Она видела, как убили человека, которого она полюбила, — его сразил человек, с которым он не должен был сражаться. И она была заперта в поединке с Аленом Дюбуа, не в силах ничем помочь Виктору.
Дюбуа не был так талантлив, как его соратники, но он был хитер. Он всю жизнь выживал и был очень хорош в этом. Гермиона победила его, и они оба это знали. Она просто не могла нанести добивающий удар.
Она испуганно вскрикнула, едва не выронив палочку, когда увидела оживший труп Виктора, приближающийся к ней. Его тело было сломано, как и при падении. Его зрачки были расширены, а глаза смотрели вперед, ничего не видя. Ее губы задрожали, и она упала на колени.
***
Дафна с нарастающим ужасом наблюдала за разворачивающейся перед ней сценой. Они потеряли Виктора, и Гермиона скоро присоединится к нему в смерти, если она не поможет ей. Гермиона замерла, и ее противник оказался не лучше. Палочка министра упала на бок, на его лице отразился ужас. Очевидно, он не привык к некромантии.
Она направила свою палочку на тело Крама-Инфернала. — Акцио!
Труп подлетел к ней, и она тщательно выстроила заклинание, направив его прямо на Люциуса Малфоя.
Глаза Люциуса расширились, когда существо врезалось в него. Руки Крама поднялись к лицу Люциуса и впились в него когтями.
Малфой попытался освободиться от хватки Крама, но сил не хватило. Его палочка была прижата к боку.
Дафна подняла свою палочку в воздух, наколдовав огненный кнут — один из любимых кнутов Гарри. Она направила его на Люциуса и Крама, обхватив их тела.
Люциус закричал, невнятный крик, когда его тело было разрушено пополам вместе с Инферналом, с которым он боролся. Они оба упали на пол замка, разбившись на четыре части.
Дафна оглянулась на Гермиону. Девушка была в шоке, почти в кататонии. Но Дюбуа, казалось, пришел в себя. Он медленно поднял свою палочку, направив ее на Гермиону.
Но Дафна была быстрее. — Конфринго! — Голова министра взорвалась, пунцовая струя ударила в стену позади него.
— Гермиона, — крикнула она. — Мы должны помочь Гарри!
***
Пот капал со лба Гарри, когда его отталкивали назад. Он упорно сражался с двумя искусными противниками, но был вынужден обороняться. Он изворачивался и уходил от проклятий, которых мог избежать, защищаясь от тех, от которых не мог. Он знал, что не сможет продолжать в том же духе вечно.
Еще один щит материализовался перед его собственным.
— Дафна, — сказал он. — Ты справилась.
— Всегда.
Гарри опустил щит и с новой силой рванулся вперед.
***
Ремус оглядел Большой зал. Битва была фактически закончена. Теперь это был лишь вопрос уборки. Но ему нужно было найти Гарри.
***
— Это и есть великий Гарри Поттер? — спросил Легуэй. — Думаю, лучше, чем твой крестный отец, но тебе еще многому предстоит научиться.
Гарри зарычал, выпуская очередное проклятие в аврора. По силе он не мог сравниться с Волан-де-Мортом и Гарри, но француза было почти невозможно задеть, даже когда Гарри и Дафна обстреливали его заклинаниями.
Легуэй уклонился от очередного проклятия, воплощение изящества, когда его глаза расширились от удивления. Он упал на колени, кровь запеклась на полу у его ног. Гермиона стояла позади него, ее палочка была поднята.
Дафна выставила щит, перехватывая проклятия Волан-де-Морта, а Гарри сосредоточился на авроре.
— Экспеллиармус! Акцио Бузинная палочка! — Палочка Легуэя пролетела через коридор, и Бузинная палочка взлетела из его кармана в протянутую руку Гарри. В его руке палочка казалась живой, словно впервые с момента пленения она действительно принадлежала ему. Он ткнул ею в сторону Легуэя.
По всему его телу вспыхнули синяки от разрыва кровеносных сосудов. Он упал на пол, на лицо, так как кровь быстро заполнила его легкие.
— Авада Кедавра! — Гермиона оборвала жизнь аврора.
Гарри повернулся обратно к Волан-де-Морту, а Дафна позволила своему щиту опуститься.
— Давай закончим это, Том.
***
Римус побежал вверх по Большой лестнице, переступая по три-четыре ступеньки за раз. Чем выше он поднимался, тем сильнее чувствовал магию, витавшую в воздухе. Она потрескивала, заставляя волосы на его руках вставать дыбом. Это было почти непреодолимое чувство. Наконец он добрался до седьмого этажа и едва не ослеп от огромного количества заклинаний, которыми он обменивался.