И вот, когда он в очередной раз повернул от окна к двери, то увидел, что за ним пришли.
Конвоиров на сей раз было двое. Они вывели Миньку на улицу, завели за дом. Там стоял дровяной сарай, возле которого была навалена целая гора порубленных дров. У входа в сарай помещалась основательная чурка. На ней лежал топор.
Миньку подвели туда. Из сарая вышел тщедушный мужичонка в кожаном фартуке на голое тело.
— Этот, что ли? — деловито спросил он, берясь за топор и кивая на Миньку.
— Этот, — подтвердили конвоиры.
— Ну, ложите, что ли, — и мужичонка плюнул на топор.
— Ты бы хоть бумагу посмотрел, — укоризненно сказал один из стражей и протянул палачу листок с приговором.
— Что ж бумага… Нешто мы без бумажки ничего не можем? — отмахнулся палач.
И Миньку уложили. Головой на чурку. Минька пытался трепыхаться и упираться, — без толку. Его удерживали легко, как курицу. Палач занес топор.
— Я ни в чем не виноват! — завопил Минька.
— Последнее слово приговоренного сказано, — удовлетворенно отметил палач. И опустил топор.
Лезвие прошло сквозь минькину шею, как привидение проходит сквозь стену, и вонзилось в древесину.
— Ишь ты, еть. — удивился палач и снова поднял топор.
Вышло то же самое. После четвертой попытки, мужичонка отставил топор.
— Видать, вешать придется, — сказал он и ушел в сарай.
Миньку подняли. В голове у него звенело, руки-ноги тряслись. Если бы стражники не держали за руки, он, наверное, упал бы.
Палач появился снова. В руках он держал толстенную веревку, которую сразу же начал прилаживать к гвоздю, вколоченному над дверью. Работа не спорилась: гвоздь был маловат. Минька вместе с конвоирами наблюдал, как палач подскакивал, пытаясь зацепить гвоздь веревкой и закрепить ее там.
Кто-то тихонько тронул Миньку за плечо. Он обернулся. Один стражник тоже обернулся. И они оба увидели Тэю, стоящую с невинным видом позади них.
Охранники, как по команде, бросились ловить Тэю. Она с укоризненным выражением на лице взлетела, потом спикировала вниз, увернулась от преследователей, схватила Миньку за руки и рванулась высоко-высоко.
Сарай, мечущиеся охранники, подпрыгивающий палач скоро остались далеко позади. Тэя несла Миньку с заметным напряжением. Он и сам себе казался жутко тяжелым, болтался на Тэе, как мешок с песком. Наконец, Тэя устала и попросила, тяжело дыша:
— Помоги же мне хоть немного!
— Как? — прохрипел Минька.
— Лети!
— Я не умею!
— А ты захоти!
— Говорят тебе, не умею! Я пробовал!
— Мы же упадем, не понимаешь, что ли?!
Минька зажмурился до рези в глазах и задрыгал ногами.
— Тише! — рявкнула Тэя. — Сейчас свалимся! Плавно надо, плавно. Как птицы! Расслабься и представь, что летишь!
Минька заставил себя расслабиться. Он вообразил себе огромную птицу с распластанными крыльями. Как она медленно рассекает воздух, паря в вышине. Потом он представил, что птица — он сам. И почувствовал, как становится легче.
Он открыл глаза. Они с Тэей летели рядом. И хотя он все еще держал девочку за руку, но больше не висел на ней.
— Как это у меня получилось? — пробормотал Минька. И сразу начал падать.
Тэя успела поймать его.
— Ты не должен сомневаться, — сказала она. — Здесь можно делать все, если не боишься и не сомневаешься. Попробуй еще раз.
Минька попробовал. У него опять получилось. Но думать он мог только об одном: «Я умею летать, я не упаду, я не упаду.» Думать одно и тоже было утомительно.
— Слушай, — крикнул он Тэе, — скоро мы уже прилетим? — Крикнул и начал падать. Тэя поймала его.
— Можем спуститься хоть сейчас, — ответила она. — Я хотела, чтобы ты научился летать.
— Я как-нибудь в другой раз. Нельзя же все сразу.
— Тогда спускаемся.
Спуститься у Миньки получилось мастерски. Они приземлились в заасфальтированном дворе-колодце. Местечка поуютней не подвернулось.
Едва коснувшись ногами твердой земли, Минька сразу принялся соображать. Кто такая Тэя — персонаж игры или ненормальная, как-то проникшая в виртуалку? Спросить у нее самой? Если персонаж, — может заморочить. А если игрок в самоволке, то и подавно такой пурги нанесет, — не пробьешься.
— Пойдем, — сказала Тэя. — Нам лучше быть на открытых площадках.
— Мириус знает, что ты здесь?
Тэя пожала плечами.
— Надеюсь, что нет. Хотя Мириуса трудно обмануть. Почти невозможно.