У меня была мать, которая дала мне жизнь. И бабушка, благодаря которой я росла счастливым ребенком. Отец же не оставил мне ничего, разве что загадочный генетический код – низкий голос, длинные пальцы, родинку на щеке. И шесть десятков квадратных метров в бетоне. Квартиру одинокого человека, по ошибке считавшего себя свободным.
Она же – случайный человек, о котором я знала так совсем мало, невольно оставила во мне так много. Она была будто из фильма, в то время как я полностью состояла из реальной жизни. И я стала стараться стать лучше. Светлее, добрее к миру. Как она. Мне хотелось сохранить ее наследство, что-то узнать о ней, услышать музыку, которую она любила, узнать ее друзей.
Какие же разные следы оставляют за собой люди, уходя.
Северный поезд
Ранним утром плацкарт обычного поезда мало чем отличается от самого вокзала. На узких полках, точно на сиденьях зала ожидания, спят или пытаются уснуть пассажиры. Тут и виднеются уголки сумок и чемоданов. По проходу суетливо снуют проводницы и люди, пришедшие на посадку.
Еще вчера первыми в этот вагон вошла семья. Приехали заранее. Мать долго обнимала и целовала сына, отец расталкивал сумки. Парень смиренно терпел и радовался, что прощание обошлось без зрителей. Ему уже два десятка, и сколько было этих поездок, не сосчитать. А они все, как с ребенком… К счастью, он так и не узнал, что родители слезно просили присматривать за ним проводницу, убеждая ее обилием слов и парой купюр.
Да, взрослый. Но кто знает, что ждет молодого человека в пути? Плохая компания, алкоголь, растворимая еда, в конце концов. А уж там на вокзале его встретит мичман, родной дядька, и будет с ним всю корабельную практику. Лишь бы не простыл на этих ветрах…
И вот за сутки набрался полный комплект людей, занято каждое место в их вагоне. Снова станция. На улице туманно. Мужчина с полки номер 8 выходит на улицу. Он щурится от синеватого утреннего света и ежится от прохлады. Трет лицо, кожа сухая от постоянных холодов, и щетина стала почти неприличной. Достает сигарету. Он возвращается домой с северной вахты. Впереди еще сутки. Это и много, и мало, всякое может случиться.
На окне их отсека шевелится занавеска. Проснулась его соседка по верхнему уровню – молодая девчонка. Первое время она только читала и слушала музыку. Иногда смущенно натягивала одеяло на свои худые коленки, выглядывающие из-под шорт. Его эти коленки абсолютно не интересовали, в отличие от тех, что находились прямо под ним.
Там расположилась женщина его возраста – к сорока. Такая серьезная. Заговорить страшно. Как появилась, ни на кого не смотрела. Протерла все вокруг салфетками, а ручки какой-то жидкостью из пластикового флакона. В обычном костюме из трикотажа, а по осанке – императрица. Но его не обмануть. Глаза почти как у ее соседа слева, молодого курсанта. С огнем. И также то и дело поднимаются наверх в сторону их с девчонкой второго яруса.
Они вчетвером будто в отдельной зоне. Боковые места отделены от мира белой простыней с грязным штампом РЖД. Там прячутся не двое, а трое. Их никто не беспокоит: третьему пассажиру всего пару месяцев от силы, и он почти не плачет, убаюканный стуком колес и постоянной близостью матери.
Днем каждый занят своими делами. Студентка читает книгу. Курсант смотрит кино. Псевдосерьезная женщина просматривает бумаги и что-то командует в телефонную трубку, когда появляется сеть. Мужчина чаще всего спит или смотрит в окно, лежа на животе. Проводница так часто заглядывает к ним, будто хочет стать пятой.
Вечереет. Время ужинать. Хочется или нет – встреча назначена. Не замечать друг друга сложнее, когда квадрат полок сузился до квадрата откидного стола. Начинаются еще не разговоры, а так – обрывистые комментарии, которые, найдя ответ, сплетаются в диалоги.
Пахнет стальным телом вагона. Парень вызывается принести всем кипяток. И пусть тут чай любого сорта отдает металлом, никто не отказывается. В приоткрытое окно дует ветер, которого так не хватало днем. Стук колес стал привычен, его никто не замечает.
Неподвижность людей внутри и есть их свобода – никуда не торопиться, вынырнуть из поглощающих нас сетей. Они все из разных городов. Девчонка едет в гости к родне. Парень – на практику. Женщина говорит, что должна лично доставить рабочие документы. И только мужчина возвращается домой.
Смеркается. За окном понемногу сменяются пейзажи и внутри этого северного маршрута люди будто оттаивают вместе с природой. В вагоне расслабленность и оживление. Кто-то играет в карты, гомонят дети, проводники предлагают газеты и сладости. Проснулся и заплакал маленький пассажир, и отец, взяв его на руки, ходит по узкому коридору. Все умиляются и что-то говорят им вслед.