Но теперь этой семьи не было. Всего лишь пару месяцев назад, во время одного из свиданий, жена сообщила ему, что уходит от него. Вот так, просто поставила его перед фактом. Это было для Игоря страшным ударом и потрясением. Выбило из-под его ног почву, которую он едва начинал нащупывать, и лишило его последней поддержки и надежды. А ведь воспоминания о жене были единственным, что давало ему силы переносить свои страдания. Существует пословица, что любой друг будет с тобою лишь до черного дня. И, похоже, эта же пословица в равной степени верна и по отношению к женам.
Родная квартира встретила Игоря пустотой и мрачной тишиной. Он закрыл входную дверь на замок, и прислонился к ней спиной, оглядывая свою квартиру, которая уже столько лет была его домом. Тишина давила, действовала на нервы. Странно было это, после года отсутствия вернуться домой, и увидеть, что тебя здесь никто больше не ждет, что тебе здесь не рады. Квартира выглядела запущенной, какой-то нежилой, словно в ней уже долгое время никто не жил, несмотря на то, что пыли на мебели было мало. Все же кто-то здесь бывал, и следил за чистотой.
Игорь разулся, и прошел в комнату. Та же тишина и пустота. Вроде бы все выглядело как всегда, мебель и вещи были на местах, а чувство запущенности и заброшенности по-прежнему не покидало Лебедева.
Нет, не все на месте. Вещей, принадлежащих жене, не было. Исчезла косметика, исчез ее гардероб. Игорю достаточно было заглянуть в шкаф, чтобы понять это. Исчезло даже большинство посуды, стоящей в серванте.
Он ощутил, что его охватывает чувство, которое ощущает человек, брошенный на необитаемом острове. Он ощутил себя покинутым и брошенным. Эти чувства пришли на смену недавней радости и умиротворенности. Это было словно холодным душем, который отрезвлял от сладких грез, напоминающим, что не все так гладко и прекрасно в мире, в который вернулся Игорь.
Лебедев почувствовал горечь на душе. Хотелось есть, но накормить было некому. И в холодильнике еды никто не оставил. Никто не ждал его возвращения.
Он в раздумье стоял посреди комнаты. Что теперь делать дальше? Он вернулся, но его не ждут. У них с женой не было детей, возможно, это и было одной из причин, что брак не был таким крепким, как того хотелось бы. Если бы у них были дети, то, возможно, жена бы не ушла от него. А, может быть, этот факт и вовсе не при чем. И куда ушла жена? К другому? Был ли у нее кто-нибудь? Игорь не знал. Скорее всего, да. Но имело ли это хоть какое-то значение?
Итак, в сорок девять лет он остался без жены, без работы, и без средств к существованию. Что дальше, полное одиночество? У Игоря оставалась мать, семидесятичетырехлетняя женщина. Она, конечно, поможет ему, но не может же он сидеть на ее шее. Хотя, первое время ее помощью придется воспользоваться. И как насчет денег? Лебедев, за время своей хакерской деятельности, заработал весьма приличные деньги. Конечно, он не стал миллионером, но его доходы могли позволить ему вполне безбедно жить самому и содержать жену. Они ни в чем не нуждались.
Он не доверял банкам, поэтому денег в них не держал. Все его состояние находилось дома в тайниках.
Но об этих тайниках знала и жена.
С возрастающим чувством тревоги Игорь принялся проверять тайники. Так и есть, пусто. Жена выгребла все, не оставив даже мелочи.
Он почувствовал досаду и разочарование. Чувство обиды захлестнуло его. Такого предательства и такой подлости он не ожидал со стороны жены. Нет, никак не ожидал. Сидя на полу, перед открытым тайником, Игорь горько усмехнулся. Вот так вот, все и закончилось. Он ограблен собственной женой, которая воспользовалась его беспомощностью и его отсутствием.
Лебедев почувствовал, что не в силах удержать слезу. Он поднялся на ноги. Его взгляд случайно упал на компьютер, и на душе немного потеплело. Компьютер всегда был для него отрадой. Он был чем-то гораздо большим, нежели обычным инструментом для работы. Он был его жизнью, и его отрадой. В течение последних десяти лет он был для него вторым по значимости после жены.
Некоторое время Игорь неподвижно стоял, и смотрел на компьютер, затем медленно придвинул к себе стул и сел на него, не сводя глаз с монитора. Вот он, его лучший друг, единственный, кто у него остался, и кто его никогда не предаст. Он протянул руку, и стер с монитора тонкий слой пыли. Затем нежно погладил рукой системный блок, словно гладил котенка. Сколько лет провел он за этим столом за экраном монитора.
По-крайней мере, у него остался компьютер, у него остался Интернет. Это давало хоть какую-то надежду на будущее. Можно было написать пару-тройку полезных утилит, и продать их через этот самый Интернет. В случае удачи это принесет небольшую прибыль, которая поможет ему кое-как перекантоваться первое время.
Хотя, это, конечно, не выход. Ему нужна была настоящая работа.
Игорь включил компьютер. Звук загудевшего кулера доставил ему удовольствие. Он вернулся в родную стихию. На экране монитора стала загружаться операционная система. Сыграла мелодия "приветствия" и на экране возник "рабочий стол", с такими знакомыми и даже родными ярлыками и надписями. Он бегло пошарил по своим рабочим папкам. Все было цело, все на месте. Казалось, что он отсутствовал не более одного дня.
Да и кто мог в его отсутствие залезть в компьютер. Жена его на дух не переносила, и совершенно не желала его осваивать. Компьютер ей был просто не интересен.
Игорь запустил одну из своих незавершенных программ, над которой работал перед своим арестом. Он немного поработал с программным кодом, чтобы убедиться в том, что его навыки программиста не утрачены за год тюремного заключения. Вроде бы все в порядке.
Откинувшись на спинку стула, Лебедев некоторое время смотрел на экран, затем выключил компьютер. Настроение было не рабочее, и хотелось есть.
Его выпустили за несколько дней до назначенного срока. Что-то у них было напутано, и никто не знал о том, что Игорь выходит уже сегодня. Он не сомневался, что иначе его мать, несомненно, встретила бы его.
Мысли о матери заставили его погрустнеть еще больше. Как она провела весь этот год? Как она перенесла его, зная, что ее единственный сын попал за решетку. Он должен пойти к ней. К тому же она теперь осталась единственным близким Игорю человеком.
Он встал, и подошел к зеркалу, висевшему на стене. Из него на Игоря смотрел еще не старый, даже не седой, но изможденный человек азиатской внешности. Ну, почему же в нем так мало от матери? Ему всегда хотелось иметь славянскую русскую внешность, или, хотя бы чуть-чуть меньше азиатского, чтобы это не так сильно бросалось в глаза.
Впрочем, теперь жалеть-то и было ни к чему. Его молодость давно прошла, а бегать за девками, в надежде получить иллюзию молодости, он не собирался. Своей семьи не получилось, а пытаться во второй раз Игорь не хотел. Не имел желания.
2
Чувство одиночество вновь нахлынуло на Игоря. С этим надо было что-то делать. Жизнь не кончилась, чтобы там ни было, и накладывать на себя руки он не собирался.
Лебедев прошел на кухню. Все чисто, аккуратно, видимо мать убиралась здесь недавно. А, может быть, это была жена? Посуда лежала на своих местах, все как положено. Холодильник, стоящий в углу кухни, был выключен. Игорь заглянул внутрь него. Разумеется, пусто. А чувство голода терзало его все сильнее и сильнее. Ему ведь теперь даже не на что было купить продуктов. Оставалась только мать. Она единственная, кто накормит его.
Игорь вышел из квартиры, и запер дверь. В тот момент, когда он спускался с третьего этажа, этажом ниже щелкнул входной замок и на лестничной площадке показался сосед Виктор Коршунков. Увидев Лебедева, он в изумлении воззрился на него.
- Не может этого быть! Гошка, ты что ли?