— Вы не беспокойтесь. Все будет хорошо, — Юи ободряющее мне улыбнулась.
Какая милая девочка, хоть и мазохистка.
— Спасибо.
Я глубоко вздохнула. Верно. Не время беспокоиться.
— Похоже, наша спящая красавица уже проснулась.
Кровать сбоку от меня, скрипнув, прогнулась под чьим-то весом. Резко повернув голову, я столкнулась с изучающим зеленым взглядом.
Время паниковать.
Куст второй. Кровавые шипы. Часть пятая.
Слева от меня на кровати сидел молодой человек в уже знакомой темно-синей школьной форме с красно-коричневой взлохмаченной шевелюрой. Яркий, необычный оттенок волос еще больше подчеркивал бледность кожи и оттенял ядовитую зелень глаз. Красивый. Я нервно сглотнула и натянула одеяло до подбородка, не в силах отвести взгляда от видневшихся клыков, оценив и длину, и остроту, и жемчужную белизну. Но они его совсем не портят, нет!
— На что уставилась?
— У Вас… рубашка расстегнулась, — я отодвинулась от него к краю кровати.
Та действительно была расстегнута почти до самого ремня, оголяя грудь и живот. Обвязанная вокруг, на шее болталась красная лента. Правая штанина завернута до колена. Ну и видок.
— И что? — с вызовом поинтересовался парень.
— Аято… — решила вмешаться Юи, заметя, что ситуация может выйти из-под контроля и принять опасный поворот, но ее тут же перебили:
— А-а-а… — протянул тот, улыбаясь, — это тебя смущает, мисс Дынька?
— Дынька?
Парень усмехнулся в ответ и весьма недвусмысленно посмотрел на мою грудь. Я инстинктивно скрестила руки перед собой, даже не зная, благодарить или сердиться за столь щедрый эпитет скромному второму размеру. До дынек мои грейпфрутики не дотягивали. Польстил, так польстил. Но все равно извращенец!
— Это потому…
Он что еще и пояснять собирается?!
— Нет, не смущает, — оборвала я его на полуфразе с елейной улыбкой, — но Вам должно быть неловко сидеть на кровати в ботинках перед незнакомой девушкой в таком неряшливом виде.
Зеленые глаза опасно сощурились. И тут я отчетливо вспомнила, что это ТОТ САМЫЙ Аято, который собирает пыточные инструменты у себя в комнате. Улыбка стала еще шире и милее. Я даже руку протянула:
— Мы же не представились, Я — Алена, — конечно, жить-то всем хочется. Но судя по выражению лица, он уже жаждет познакомить меня со своей коллекцией. Зря руку подала... Клычища-то какие. Такими и отгрызть запросто можно.
Словно в подтверждение моих мыслей, хмурое лицо Аято вдруг озарилось, и он вновь улыбнулся во все свои 32 вампирских зуба. Я нервно моргнула. Дружелюбный оскал не предвещал ничего хорошего. И затем прохладные мужские пальцы сомкнулись на моем запястье. Холодок пробежал вдоль позвоночника. Усиленно улыбаясь, я старалась подавить паническое желание отдернуть захваченную конечность обратно. Во всех пособиях по свиданиям с маньяками говорится: «Нельзя вести себя как жертва». Так что улыбаемся, Аля, улыбаемся.
Накрыв его ладонь своей и слегка сжав, я усиленно затрясла его руку:
— Приятно познакомиться!
Выгляжу, наверное, по-идиотски. Но это и к лучшему. Вдруг побрезгует кусаться. Может, еще хихикнуть для правдоподобности? Да отпускай же! Что ж ты так вцепился-то?
— Аято, — неожиданно сбоку раздался спокойный голос с затаёнными нотками раздражения, — пожалуйста, не прикасайся к ней. Я первый ее увидел.
— Тц… Канато… — недовольно окинув взглядом, появившегося у подножия кровати парня, Аято все же разжал пальцы и отпустил, — ну и что? Она подруга блинчика. А все, что принадлежит блинчику, является собственностью господина. Так что Дынька тоже принадлежит господину. И господин будет с ней во всем первым.
Язык так и зачесался, сказать верное направление, куда можно идти с такими предположениями, но вспомнив «милый» оскал мальчика с мишкой, я благоразумно его прикусила. На задворках сознания с надеждой мелькнула подлая мысль: «Может, подерутся?» Судя по тому, как Канато «ласково» сжимает мишутку, на его месте явно должен быть Аято.