— А что не понятно? — злорадно протянула, чувствуя, как холодное отчаяние накрывает с головой, — с ума схожу от счастья стать собственностью господина. И не прикасайся ко мне!
Я яростно замахала руками, когда Аято шагнул в мою сторону.
— Дынька, ты чего? Успокойся.
Он еще и удивляется. Конечно, это же нормальное явление. Поехать в парк, заблудится, залезть в кусты и вылезти непонятно где. Все! Хватит! Домой хочу!
Не выдержав, я рванула в сторону сада. Правда, надолго запала не хватило. От гулких сердечных ударов по телу разливалась противная болезненная слабость. В глазах начало предательски темнеть. Неожиданно взгляд выловил слева белые пятна пушистых соцветий. Неужели нашла? Остановившись на пару секунд, устало рассмеялась и, собрав последние силы, побежала к заветному кусту. Еще пара метров — и кошмар наяву наконец-то закончится! Зажмурившись, прыгнула в кустарниковые объятия, откуда-то из-за спины расслышав насмешливое:
— Дуреха, там же озеро.
И буквально через мгновение погрузилась в холодную мутноватую воду. Плавать я не умею, поэтому побарахтавшись и нахлебавшись воды, топориком грустно пошла ко дну. Накатывающую темноту приняла с благодарностью. Хоть в чем-то повезло. Жаль, поесть не удалось. Мысль о забытом в сумке сникерсе, стала последней в угасающем сознании.
Куст второй. Кровавые шипы. Часть девятая
Сквозь плотную темноту небытия, настойчиво пробивались чьи-то голоса. Сперва я радостно пожелала открыть глаза, но вспомнив последние события, настороженно прислушалась. Тихий и неуверенный женский голос перебил высокомерный мужской и следом за ним еще один раздраженный. Слова различались с трудом, но желание проснуться мигом угасло. Возвращаться в сумасшедший кошмар совершенно не хотелось. А тут уютно, тихо и спокойно. И, главное, никаких неадекватных личностей с клыками. Благодать.
Сладко потянулась, вновь расслабляясь. Стоп. Потянулась? Э-э-э… Нет-нет! Не хочу! Я отчаянно цеплялась за спасительную темноту, но меня безжалостно выталкивало на поверхность сознания.
— Ну что? Уже проснулась?
Нехотя разлепив веки, попыталась сфокусировать взгляд. Окружающее двоилось и расплывалось в белесой дымке, но все же смогла разглядеть уже печально знакомую розовую комнату и ночнушку с оборками. Слева от кровати, скрестив руки, стоял Рейджи, возвышаясь надо мной, словно каменный монумент готовый в любой момент упасть и раздавить своим величием. И ведь раздавит без жалости. По глазам вижу.
Пошевелившись, попыталась подняться.
— Тебе лучше не вставать, — холодный тон буквально пригвоздил к постели.
Я испугано юркнула обратно под одеяло. Он что злится? Неужели унюхал вылитый чай? Я невольно покосилась на цветок. Надо же, не завял. Ни одного жухлого листика. Все-таки не отрава.
— О твоих манерах мы поговорим позже, — в малиновом взгляде вспыхнуло обещание, которое для меня означало приговор.
Я нервно моргнула, стараясь прогнать возникшее видение подрагивающей в его руках плетки.
— А сейчас потрудись объяснить свои действия.
От волнения во рту пересохло. Мысли лихорадочно забились, предлагая варианты развития событий и давая оценку ситуации. И в итоге выдали закономерный результат: мне конец. Режим дурочки с ним не прокатит. Украдкой оценивающе посмотрела на прожигающего меня взглядом молодого человека. Определенно не вариант. Врать тоже не получится, да и не умею. Что делать-то?!
— Ну? — темная бровь юноши иронично изогнулась.
— Я… Я проснулась, — от охватившей паники язык еле ворочался и отказывался что-либо произносить.
— Дальше, — последовал приказ.
— Встала, од-д-де-е-елась, — запинаясь, неуверенно протянула, с опаской глядя на Рейджи, который, судя по окаменевшему лицу, начал терять терпение.