Я не ожидала, но в гостиной меня уже ждал взрослый котенок, что мог уже с помощью коготков залезть на диван и уставиться вместе с Ником в телевизор. Оба глаза белоснежной красавицы были раскрыты. Теперь она в полную силу изучала мир.
Красные, как сама кровь, глаза метнулись в мою сторону, стоило мне войти в общую комнату.
Она недолго смотрела на меня, а потом громко и протяжно мяукнула. Узнала.
– Она уже взрослая совсем, независимая. Вчера вечером я сходил в магазин. Она уже ест корм для котят, – заговорил Ник. Он смотрел утреннее телешоу.
– Да? – я не поверила, ведь совершенно недавно она маленькая и слабенькая лежала у меня на ладошках и издавала тихие писки, что были только пародией на мяуканье взрослой кошки.
– Да, время идет, она взрослеет. Не успеешь оглянуться, а она состарится, – ответил Ник. Она опустил руку к голове Снежи, и та поспешила об нее тереться, желая поймать руку лапкой. Играет.
– А покрывало вы ей меняли? – спросила я, глянув на коробку.
– Ага, – отвлеченно ответил Ник, – вчера мне пришлось менять, да, Снежка?
Котенок громко мяукнул.
– Хорошо, что ты тогда ее принесла, – улыбнулся Ник, – я нашел подругу полуночницу.
Я не сдержала усмешку.
– Да, Никита от нее в восторге, – рядом оказался Яст.
Я моментально поспешила подойти к нему и обнять. Стоять от него на расстоянии было невозможно сложно.
– Я рада, что кого-то она делает счастливым, – ответила я.
– Ах, детишки, – Ник перекинул на нас взгляд, – точнее Хлоя, будьте тише. Я спал вообще-то.
Я невольно покраснела. Дикий пожар объял мои щеки, и я опустила взгляд.
– Прекрати, Никит, – выдохнул Яст, – ты смущаешь ее.
– Да я ведь правду говорю! Ах, Хло, и не забудь, с тебя приборы! – Никита подмигнул мне.
– Фиг тебе, а не приборы! – усмехнулась я.
– Надо затырить последнюю вилку и посмотреть, как ты запоешь, – Никита снова перекинул свое внимание на Снежу, что терлась об его руку.
В доме было тихо. Снежа и Ник смотрели телевизор, нежась друг об друга. Ли и Гром спали.
Мы с Ястом поели, вместе приняли душ. Все наши совместные действия были наполнены нежностью и любовью друг к другу. Я не могла смотреть на него без улыбки, ведь он казался мне таким прекрасным.
Я смотрела на него и понимала, чем одарила меня судьба.
Элвин был необходим в моей жизни, благодаря ему я поняла, что такое горе и теперь, с Ястом, я могу полностью познать счастье.
Мой воздух. Моя жизнь, то без чего теперь я не представляю жизни, заключается в одном человеке.
После Эла мне сложно говорить Ясту как он дорог мне, что я чувствую, и совершенно честно признаться, что ради него я была бы готова не только убить, но и погибнуть сама, как и физически, так и морально. Ради него умирать не страшно. Главное, чтобы он был жив. Я понимаю, если меня не станет, он найдет другую девушку, женится, станет отцом. Но я готова принять эту другую девушку, потому что знаю, что с ней он будет счастлив, а ради его счастья я готова на все.
Он сидел на кровати и натягивал на еще влажные ноги носки. Я стояла у стены и смотрела на него.
– О чем ты думаешь? – он поднял на меня взгляд.
– О том, как сильно люблю тебя, – выдохнула я.
Глаза зажгло, и я попыталась проморгаться, чтобы маленькие предатели моих не радужных мыслей не скатились по щекам.
– И я тебя очень сильно люблю. Ты чего плачешь?
– Я не плачу, – тихо, но уверенно ответила я.
Ну, и кого я обманываю!?
– Иди сюда, – он поманил меня к себе.
Я села рядом на кровать, и он обнял меня.
– Плакать тебе можно только от счастья, – прошептал он мне на самое ухо.
– Сегодня выходной, не хочу весь день просидеть дома, – ответила я так же шепотом.
– А куда хочешь? – он шептал.
– Куда угодно, главное с тобой.
Шепот – это так романтично.
– Я не против прогуляться, можно посидеть где-нибудь, выпить кофе, – он заговорил чуть громче, но это не нарушило нашу идиллию.
– Можно, – я легко кивнула.
– И не плачь больше, – он подарил мне легкий целомудренный поцелуй.
– Больше не буду.
Мы поспешили одеться. На улице все еще были зимние морозы, поэтому я решила одеться как можно теплее. Джинсы, под них разумеется колготки, свитер с аргайлом, свой обожаемый дафлкот, что стал мне так близок и сапоги на семи сантиметровом каблучке. Я решила накраситься, поэтому вскоре уже замазала лицо тонной «штукатурки», как назывался тональный крем в народе. Мазать губы блеском я не стала, зная, что мне предстоят поцелуи с Ястом.
Как и положено девушке, я собиралась в два раза больше Яста. Он уже в полном параде стоял у дверей, в ожидании меня.
– Ты скоро? – устало спрашивал меня он, когда я еще бегала по квартире в поиске второго носка.