Профессор МакГонагалл отвела мадам Помфри в свой кабинет, чтобы они могли поговорить, не будучи подслушанными Гарри, и когда они вышли через десять минут, оба казались нервными и очень старались не выглядеть таковыми. До конца своего пребывания там учителя продолжали приходить и вести приватные беседы, и Гарри не мог отделаться от ощущения, что они рассказывают медсестре о происходящем.
Это нисколько не успокоило страхи Гарри. Как будто одной мысли об Ангеле, находящемся в том же здании, что и он, было недостаточно, его разум теперь был переполнен мыслями о хаосе, который он мог вызвать внутри замка. Неужели он напал на Люпина и Снейпа? Может, он напал на кого-то из студентов? А что, если он добрался до Рона и Гермионы? Что, если Ангел нашел их, и их спор в коридоре был последними словами, которые он когда-либо говорил им обоим?
С этой мыслью он больше не мог сидеть сложа руки. Он вскочил на ноги и направился к двери, когда профессор МакГонагалл внезапно вошла в нее.
— Поттер, — сказала она. — Теперь вы пойдете со мной.
— И куда же? — спросил Гарри.
— Профессор Дамблдор желает немедленно поговорить с вами.
«Хогвартс, — думал он, пока профессор Макгонагалл вела его по коридорам, — кажется, находится в полной боевой готовности. Коридоры были полны учителей. Некоторые открывали двери, быстро заглядывая внутрь, а затем снова закрывали их; некоторые советовали (не приказывая) студентам вернуться в свои общие комнаты; а некоторые просто стояли вокруг замка, как бы на страже. Он посмотрел на профессора МакГонагалл, и не мог избавиться от чувства, что она не только ведет его в кабинет Дамблдора, но и сопровождает его.
Портреты бывших директоров Хогвартса пристально смотрели на Гарри, когда он вошел в комнату, и они были не единственными. Профессор Дамблдор взглянул на Гарри из-за стола и указал на стул перед ним.
— Присаживайся, пожалуйста, Гарри, — сказал он.
Гарри сделал, как ему было сказано. В комнате воцарилась неловкая тишина; эклектичная коллекция артефактов, разбросанных по всему кабинету, была необычно тихой. Когда он посмотрел на Гарри, даже обычно мерцающие глаза Дамблдора казались обеспокоенными через его очки-полумесяцы.
— Сегодня днем, — сказал он, — Я послал профессора Люпина и профессора Снейпа в класс, где содержался домовой, который, казалось, застрял в той форме, в которой он хотел вас напугать. Профессор Люпин и Профессор Снейп теперь пропали без вести, как и боггорт.
У Гарри скрутило живот. Профессор Дамблдор помолчал, наблюдая за его реакцией, а затем продолжил:
— Год назад, — ответил он. — Вы сидели в том же самом кресле, в котором сидел я, и я спросил вас; безопасность моих сотрудников и учеников была под угрозой; если бы вы хотели мне что-нибудь сказать. Я думаю, что последующие события доказали, что ты солгал мне в тот день, Гарри.
Гарри почувствовал укол вины при этом воспоминании, и Дамблдор снова позволил своим словам повиснуть в воздухе на мгновение. Затем он наклонился вперед в своем кресле, его голубые глаза пристально смотрели на Гарри.
— Сегодня я задам тебе тот же самый вопрос еще раз, и я надеюсь, что ты не совершишь ту же самую ошибку дважды. Гарри, ты ничего не хочешь мне сказать?
На этот раз Гарри не колебался. Он не боялся, что его сочтут дураком или сумасшедшим. Если Ангел вернулся, и люди пропали без вести, Хогвартсу понадобится вся возможная помощь.
— Да, сэр, — сказал Гарри надтреснутым голосом. — Ангел, я имею в виду боггорта, я имею в виду то, во что боггорт превратился… — он глубоко вздохнул и успокоился. Дамблдор терпеливо ждал. — Когда я был маленьким, я однажды гулял со своей тетей, и там была эта статуя. Он напал на меня, сэр, пытался убить. Это было не похоже ни на что, что я когда-либо видел в своей жизни, волшебство или нет. Это было похоже на то, что он мог двигаться только тогда, когда я не смотрел на него, и это было так быстро, что если бы я моргнул, даже если я просто моргнул… Сэр, я едва убежал живым, и когда я увидел это сообщение на стене вчера…
— События нахлынули снова, — закончил Дамблдор. — Это значит, что домовому не пришлось долго искать, чтобы найти достаточно подходящую форму, чтобы напугать тебя.
— Да, сэр, — кивнул Гарри. — Мне так жаль, сэр, я должен был сказать вам раньше, но я боялся, что вы это сделаете…
Дамблдор поднял руку, мгновенно остановив Гарри.
— Не извиняйся, Гарри, я все прекрасно понимаю. Важно то, что ты говоришь мне сейчас.
— Если он вернется, сэр, если Ангел затеряется в Хогвартсе…
— Гарри, — снова перебил его Дамблдор, — я не знаю, что случилось с профессором Люпином и профессором Снейпом, и не знаю, почему боггорт застыл в образе твоего величайшего страха. Но я точно знаю, что Хогвартс защищен многими могущественными чарами. Ничто не может войти в эти стены, если ему не будет позволено сделать это. Как бы это ни выглядело, боггарт все равно остается боггартом, в этом я уверен. И я обещаю тебе, что позабочусь об этом.
Гарри хотел было поспорить, попросить его закрыть всю школу, пока они его не найдут, но вместо этого он лишь нерешительно кивнул.
— Сейчас, — сказал Дамблдор. — Могу ли я рассчитывать, что ты вернешься в гриффиндорскую башню и останешься там, пока ситуация не разрешится?
Гарри заставил себя улыбнуться.
— Да, сэр, — солгал он.
*
— А ведь он прав, — сказал Рон.
Гермиона оторвалась от своей работы и посмотрела на него, сидя в кресле напротив нее и беспокойно вертя в руках палочку Гарри.
— Гарри, — уточнил Рон. — об ангелах. Каковы шансы появления сообщения об этом на стене, за день до того, как боггарт превратится в него?
Гермиона печально кивнула.
— Это я знаю. Но это все еще не значит, что он может накладывать непростительные заклинания в середине заполненного класса. — Рон отвел взгляд, хотя она видела, что на его лице появилось виноватое выражение. — Мы поступили правильно, Рон, — тихо сказала она.
Рон снова перевел взгляд на незнакомую палочку, зажатую между пальцами. Он посмотрел на Гермиону и фыркнул, увидев, что сидит у нее на коленях.
— По-моему, ты сказала, что это ерунда?
Гермиона снова обратила свое внимание на потрепанную книгу, чьи секреты она все еще пыталась раскрыть.
— То, что я могу прочитать об этом, — ответила она.
— В смысле? — спросил Рон, радуясь перемене темы разговора.
— Эта книга старая, — сказала Гермиона. — Очень, очень старая. Некоторые слова поблекли, и я пытаюсь вернуть их обратно. Может быть, тогда я смогу понять, что все это было.
Она подняла свою палочку и поднесла ее к разорванным и обесцвеченным страницам, постукивая ею по тем частям, где слова исчезли после столетий, проведенных собирая пыль в библиотеке Хогвартса. Она бормотала сложные заклинания, не свойственные ее возрасту, и постепенно некоторые буквы начали появляться снова.
Рон вздохнул, наблюдая за ней.
— Разве у нас не было достаточно теорий заговора на одну неделю? Неужели действительно невозможно, что причины, по которым эта книга была оставлена под твоим именем, совершенно невинны и приземленны?
— Да, — беспечно ответила Гермиона. — Вполне возможно. Но это не меняет того факта, что я все еще хочу их знать. — Рон закатил глаза и сдался. — Так или иначе, — продолжила она. — Судя по тому, что мне удалось выяснить до сих пор, я вряд ли скоро узнаю, что это были за причины. Большинство этих вещей просто жуткие и бессмысленные.