Вдруг священника срочно позвали исповедать умирающего. Он велел раввину остаться и слушать признания остальной публики.
— Только не забудь получать с них по десять долларов, — напутствовал священник раввина, выходя из церкви.
Первой исповедницей была девушка, которая призналась раввину в том, что спала с дружком.
— Три раза? — спросил раввин.
— О нет, святой отец, только однажды, — ответила девушка.
— А ты уверена в том, что не три раза? — уточнил священник.
— Нет, святой отец, только однажды, — настаивала девушка.
— Ладно, — заключил раввин. — Вот что я тебе скажу: прочти три раза молитву, опусти в ящик десять долларов, и церковь должна тебе две ночи с дружком.
Глава 13
23 октября 1980 года
Молитва льется сама собой
Самый большой вклад провидцев Упанишад состоит в том, что они сделали этот мир и другой мир синонимичными. Они отбросили идею о мирском и священном. То представляет собой абсолютное, высшее, дальний берег, а это представляет собой непосредственное, существующее здесь и сейчас, этот берег. И то, и другое — это одно, потому что то есть целое, и это есть целое, и между ними вовсе нет различия.
Обычные религии живут за счет осуждения этого мира. Осуждая этот мир, они славят другой мир. У Упанишад совсем другой подход: они славят этот мир, со всей его красотой и великолепием. Славя этот мир, они славят и другой мир. Это жизнеутверждающий подход.
Упанишады испытывают чувство глубокой любви к жизни. Они не учат отречению, они учат радости. Они согласились бы с такой постоянной речью Иисуса к его ученикам: «Радуйтесь! Радуйтесь! И снова я говорю вам: радуйтесь!» У Упанишад очень эстетический подход к жизни, это не подход отшельника, но подход поэта, художника, музыканта, танцовщика. Их подход никоим образом не патологический.
Но это понимание полностью исчезло. Вместо экстатического видения жизни в течение трех тысяч лет человечество смотрело на жизни как садист и мазохист, призывая мучить себя и учить другим людей мучить себя, потому что это, мол, единственный способ заставить Бога радоваться. По сути, это осуждение Бога, как будто Бог — мучитель, как будто он наслаждается тем, что люди испытывают боль и муки.
Даже в наше время мы продолжаем хвалить аскетическое отношение. Человек, мучающий себя, становится великим святым. Если он постится, морит голодом свое тело, ложится на ложе из гвоздей, стоит голышом на холоде, сидит в жаркое время года в окружении огня, тогда мы очень уважаем его.
Это уважение просто указывает на то, что наши умы находятся в очень больном состоянии. Мы не стремимся к здоровью, к цельности, к радости, к блаженству. Мы убиваем себя и других. От имени религии совершается массовое самоубийство. Все человечество стало склонно к самоубийству.
Для того чтобы понять эти последние сутры Упанишад, вам нужно запомнить одно: с точки зрения Упанишад, запредельное не против мира, оно внутренняя его часть. Запредельное тоже принадлежит миру, оно не далеко, оно глубоко в том, что пребывает здесь и сейчас. Так же, как река нуждается в берегах, жизнь нуждается и во внутреннем, и во внешнем.