И тут Мэри, не давая опомниться, крепко обнимает Колтона. Мгновение он колеблется, а затем обнимает в ответ – неловко, но очень нежно.
– Я тоже рад вас видеть.
Я наблюдаю за ними и чувствую себя третьей лишней. Колтон явно не хотел касаться этой темы. Отвожу взгляд и иду искать свободные места. Кроме нас в приемной всего три человека: парень, который развалился на стуле с таким видом, будто ждет уже целую вечность, и тихая пожилая пара, читающая разные страницы одной газеты. Муж кладет жене руку на колено, и это такой знакомый и естественный жест, что я замираю. Не могу вспомнить, когда Трент в последний раз делал так, зато прекрасно помню, как барабанили его пальцы. Они будто не желали остановиться ни на секунду.
Голос Колтона возвращает меня в настоящее:
– Прости за все это.
Он присаживается рядом со мной и переводит дух.
– Все в порядке, она очень милая. Подобрела, когда увидела тебя.
Колтон смотрит на меня и старается улыбнуться, но улыбка выходит вымученной.
– Кажется, – я решаю подбодрить его, – тебя тут все любят.
Это не вопрос. Я просто оставляю ему пространство для ответа. Если он вдруг захочет что-то сказать.
Но Колтон молчит. Еще раз слабо улыбается, кивает и устраивается на стуле, скрестив руки на груди. И вот он уже за тысячу миль отсюда, до него не достучаться. Я опять осталась одна. Мне хочется сказать что-нибудь, сменить тему, может быть, развеселить его, но я понятия не имею, что говорить. Потому что совсем не знаю его.
Поэтому я беру ручку и начинаю заполнять формы. Наверное, даже полезно сохранять дистанцию, чтобы наше общение не зашло слишком далеко. Пока я пишу, Колтон в задумчивости барабанит пальцами по подлокотнику. Мы вновь оказались в своих параллельных вселенных. Как и прежде, до того, как я приехала и эти вселенные столкнулись.
– Ты не должен меня ждать, – говорю я, когда заканчиваю с бумагами. – Если тебе пора, то иди, дальше я сама справлюсь. Ты и так меня сюда привез.
Он мгновенно отвлекается от раздумий.
– Что? Нет. Зачем это мне уходить?
Колтон поворачивается на стуле, чтобы заглянуть мне в глаза. Его лицо смягчается.
– Извини, я просто не люблю больницы. Я провел в них слишком много времени.
Он делает паузу. Точно ждет, что я спрошу о причинах. Но я чувствую, что Колтон не хочет это обсуждать, поэтому ничего не говорю. Вопросы – довольно опасная территория. И похоже, мы оба каким-то образом это понимаем.
Но Колтон все равно решает объясниться.
– Я магнит для несчастных случаев, – произносит он, а затем добавляет с улыбкой: – Прямо как ты.
После этих слов я прокручиваю в голове цепочку событий: вот я роняю кружку, пулей вылетаю из кафе, а потом разбиваю машину. Господи, как нелепо.
– Наверняка со стороны это выглядело смешно, – говорю я.
– Нет. – Колтон пытается оставаться серьезным. – Вовсе нет.
Он пожимает плечами, затем усмехается:
– Да ничего страшного. Никто ж не видел.
– Ты видел. Видел, как я с катушек слетела.
И мы оба смеемся.
– Да нет, просто ты…
– Вела себя как чокнутая. Прости. Мне очень стыдно.
– Не чокнутая. Но немного опасная. – Он опять улыбается. – Нет, все в порядке. У меня и похуже бывало.
Колтон опускает глаза, и вдруг уголки его губ начинают дрожать.
– Как-то в восьмом классе я упал в обморок посреди урока. Все были в шоке. Ударился головой о парту, пришлось двенадцать швов накладывать. Потом пару недель ходил как лысый монстр Франкенштейна. – Он издает короткий смешок.
Пока мы молчим, меня осеняет: я знаю эту историю. Читала ее в дневнике сестры Колтона. Поначалу никто не понимал, что с ним происходит. А затем, спустя буквально пару дней после этого случая, его состояние стало резко ухудшаться.
– Так или иначе, – Колтон опять смотрит на меня, – твои выходки меня очень впечатлили.
– Ага, есть чем гордиться. – Я стараюсь не отрывать взгляд от документов, которые лежат у меня на коленях, но не выдерживаю и поднимаю глаза на него. – Спасибо, что привез меня сюда. Думаю, многих отпугнуло бы мое поведение.
– Но я-то не многие, – пожимает плечами Колтон. – И повторюсь, я был впечатлен. – Он прочищает горло и кивает в сторону регистратуры. – Давай, иди к Мэри. Я никуда не денусь.
Как только я протягиваю Мэри заполненные формы, другая медсестра с копной кудрявых рыжих волос берет меня под руку и ведет в кабинет в конце коридора. Я присаживаюсь на кушетку и наконец опускаю руку с салфетками. Внезапно начинаю нервничать, чувствуя себя беззащитной.