Вдова Шельзе кивнула и принялась убирать со стола. Зют и Аквилон потягивали пиво, со скучающим видом разглядывая недорогие кубки, бережно хранимые за стеклом массивного дубового шкафа. Флурр тяжело дышал, под потолком тонко звенела сонная муха.
— Сусанна прибегала опять, — между прочим сообщила вдова Шельзе, внося новый жбан пива.
Аквилон равнодушно промолчал.
— Славная девушка! — продолжила вдова, явно испытывавшая желание сосватать девушку за белокурого слугу мастера Гартунга. — Генрих Грей вот уже пять лет в ней души не чает!
— Почему пять лет? — полюбопытствовал Флурр.
Хозяйка присела к столу и пояснила:
— Сусанна живет в семье Грея всего пять лет.
— Пять?! — воскликнул Зют, отрываясь от созерцания пивной пены.
— Да, пять. Сусанна — не родная дочь Греев. Она появилась в городе после эпидемии чумы. Родители ее, видно, умерли.
— Что значит: видно? — Зют старался выглядеть равнодушным, но, будь Аквилон повнимательней, он заметил бы, что глаза коммодора оживленно поблескивают.
— От перенесенных страданий бедняжка чуть повредилась умом. Она начисто забыла, откуда родом и кто ее родители. Девочка понравилась Греям, которые не имели детей, и они удочерили ее. И с тех пор ни разу не пожалели об этом!
Вдова победоносно посмотрела на Аквилона, словно желая сказать: вот она какая, а ты еще раздумываешь!
Зют резко отставил кружку. Так резко, что пиво плеснуло на стол.
— Любопытно! — прошептал он. В глазах коммодора играли искорки. И он поспешно опустил взгляд вниз, утопив их блеск в кружке с пивом. Он надеялся, что Аквилон ничего не заметил и, главное, ничего не понял.
Комедиант Каспар мог спокойно заниматься своими бунтовскими делами. Отныне Зюта интересовала другая особа.
Зют подстерег Сусанну у моста через Пегниц. Каблучки отбивали звонкую дробь по мостовой, когда он схватил ее под руку и утащил в кусты.
— Ты что? — Девушка с удивлением, чуть с испугом взирала на мрачную физиономию Бородатого Генриха.
— Кончай ломать комедию! — посоветовал Зют.
Маска недоумения медленно сползала с лица Сусанны, сменяясь решительным злым выражением. Внезапно девушка ударила Генриха ногой в пах и бросилась бежать. Но посьерранин был готов к подобному повороту событий. Одним прыжком он дотянулся до беглянки, сбил ее и навалился сверху.
Так и есть! Тук-тук-тук-тук! — дробно стучали молоточки двух сердец.
Злобно ощерившись, Зют скомкал лицо девушки пальцами, оставляя на нежных щеках красные полосы. Сусанна отбивалась молча, потом негромко вскрикнула.
— Я все-таки поймал тебя!
— Да, — была вынуждена согласиться беглянка. — Ты оказался умнее, чем я думала.
— Кто ты?
Вместо ответа, Сусанна начала трансформировать лицо. Щеки, глаза, губы расплылись неясными линиями, меняя свои очертания. Прошло несколько мгновений, и на Зюта смотрела очаровательная Ленла Гиль.
— Я так и думал! — выдохнул астронавт.
— Руки! — приказала девушка.
Зют машинально разжал пальцы, выпуская ее из своих объятий. Ленла встала, отряхнула прилипшие к платью травинки и спокойно, с чувством превосходства посмотрела на Зюта.
— Так это ты! — не в силах примириться с ужасным открытием выдавил астронавт. — Но почему?!
Девушка улыбалась, ничего не отвечая.
— Ты знаешь, что тебя ждет?
— Да. Смерть на площади перед Дворцом Трех Добродетелей. Но лишь в том случае, если ты выдашь меня.
— Что значит — если выдашь?! — возмутился посьерранин. — Ты полагаешь, я могу поступить иначе?!
Ленла улыбнулась.
— Твои глаза говорят о том, что ты поступишь иначе.
— Изменить долгу? Изменить присяге? — Зют резко поднялся. — Нет! Пойдем! — Он схватил девушку за руку.
— Подумай… — Взгляд красавицы пронзил сердце астронавта. — Ты можешь выбирать. Да — и тебя будет терзать раскаяние, всю твою жизнь будет. Нет — и мы будем счастливы вместе.
Как и несколькими мгновениями прежде, Зют медленно разжал пальцы. Его лицо выражало сомнение.
— Допустим, я хочу сказать нет, — после длительной паузы нерешительно выговорил он. — Но каков выход? Что ты предлагаешь?!
— Все просто, — ответила Ленла. — Убей комедианта Каспара. Убеди своих друзей, что беглец прячется под его маской.
— Но у Каспара одно сердце!
Девушка жестко усмехнулась.
— Убей его так, чтобы у него вообще не осталось сердца!
— Хорошо, допустим, я сделаю это. А что мне делать дальше? Остаться с тобой на этой планете?