С приглушенным проклятием он сжал в ладонях ее голову и порывисто вернул ее поцелуй, она раскрыла губы, и он проник внутрь. Их языки соприкоснулись, чувства накалились до предела. Казалось, их тела сейчас расплавятся.
— Пожалуйста, не надо ненавидеть меня… — с рыданием произнесла она почти не отрываясь от его губ. — Пожалуйста, я не вынесу этого…
— Я не ненавижу тебя… — Его голос был наполнен болью. — Видит бог, должен бы, но не могу…
Она с трудом дышала. Ее груди набухли от прихлынувших соков желания, снизу по всему телу разливалось тепло. Его руки бродили по ее спине, бедрам; она ощущала силу его возбуждения — он чуть не пронзал ее. Возможно, что он жутко зол на нее. Но физически, по крайней мере, желал ее по-прежнему…
У нее вырвался глухой возглас, когда он дрожащими пальцами начал расстегивать пуговки, затем, распахнув на груди платье, стал поглаживать теплую плоть с жадностью, наполнившей ее желанием. Она приникла к нему. Он отодвинул кружева ее лифчика и прильнул губами к потемневшему соску. Напряжение страсти обострялось подавленной яростью.
— Как мне недоставало тебя… — прошептала она, дрожа и пламенея от желания. — О, Марко, ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало…
— Не хватало? Не лги, Полли, — прорычал он, потом вдруг резко, словно внезапно придя в себя, оттолкнул ее. Он тяжело дышал, гнев его возрастал с каждым мгновением.
— Я всегда был в пределах досягаемости. Требовался единственный телефонный звонок и недальний перелет!
Нет, не был. Ты принадлежал Софи!
— Ты вынашивала моего ребенка. Неужели тебе не приходило в голову, что я имею право знать? Ты сознательно избегала меня, скрывая свою беременность, пряча моего сына от меня все это время. Боже мой, Полли, как ты могла?..
— Марко… о, пожалуйста… — Она не могла больше сдерживать слезы, они обожгли ее глаза, потекли по щекам.
Оцепенелыми пальцами она пыталась застегнуть пуговицы.
Некоторое время Марко наблюдал за ее усилиями, потом грубо откинул ее руки и застегнул их сам.
— Все в порядке, не плачь. — Голос его был хриплым. — Ты права, нам надо поговорить. Ты хочешь выпить что-нибудь покрепче?
— Нет… да, пожалуй…
Он плеснул ей виски и подал стакан. Его глаза опять стали холодными.
— Первое, относительно чего нам следует договориться, — это как доставить сюда Бена, да поскорей…
— Я полечу обратно. — промямлила она.
— Нет. — Что-то в его голосе напугало ее. — Я не выпущу тебя из-под надзора, — четко проговорил он. — Я попрошу Софи привезти его сюда.
— Что?!
Ей внезапно стало жутко холодно. Он хочет, чтобы Софи привезла Бена в Италию… трудно поверить в такую бесчувственность.
— Это наилучшее решение, — голос его звучал невозмутимо. — Она его тетя; этим утром я проверю, какие действия нам надо для этого предпринять. Срочные документы оформляются в тот же день. Софи надо захватить его свидетельство о рождении. Ты помнишь, где оно находится?
— Дома. В бюро. — Она пригубила виски, пытаясь успокоиться. — Но, Марко, я не хочу, чтобы Бен прилетел сюда и присутствовал при том, как мы будем… сражаться или…
Марко глядел на нее непроницаемыми глазами.
— Я не сделаю ничего, что повредило бы нашему сыну, Полли, ни в коем случае. Его благополучие полностью на моей совести. Но я хочу, чтобы он был здесь. И ты тоже. Я не доверяю тебе и не отпущу тебя в Лондон. Пускай его привезет Софи.
— И что потом? — Она с трудом верила, что он взял на себя смелость так дерзко всеми распоряжаться. Вовлекая Софи, должен бы знать, насколько непереносимо это будет для нее…
Но вина смягчала ее гнев. Ярость Марко оставила ее совсем без сил, она чувствовала себя полностью опустошенной…
— Давай обсудим это в другой раз, а? — холодно ответил он. — А сейчас неплохо бы пообедать. И в данных обстоятельствах лучше не здесь, а в городе.
Следующие сутки прошли как в тумане. Все необходимые формальности были выполнены. Полли понятия не имела, как Марко уговорил Софи отложить работу и привезти Бена. Он сам решил все проблемы с перелетом и организовал два резервных места из Хитроу во Флоренцию на следующий вечер.
И на протяжении всего времени вел себя как вежливый незнакомец. После того взрыва чувств, который она спровоцировала, он старательно избегал любых проявлений близости. Видимо, преградой между ними встали мысли о скором свидании с Софи и о знакомстве с сыном, думала Полли.
Она старалась приспособиться к невыносимой ситуации, в которой оказалась.
Тетя Руфь и дядя Тино ездили встречать Софи и Бена в аэропорт. Марко настоял, что первая его встреча с сыном должна произойти в доме, а не в аэропорту.