снова, да. Его. Па-пу! Золотухин-а. Человека!.. И да. Без «не» и с большой «ч»!.. Который не услышит этого обращения и… Даже само слово-обращение же, «отец», не осознает. А я и… не пойму-приму!.. Ведь ещё и не вразумлю это — как «отдельного человека» и такой же «статус». Отдельно — от… матери же. Ведь она — смогла!.. И пусть же всё — как сама знала и… могла. Но — заменила же его!.. Собой. Совместив — в себе. Соединив — себя и… его! И да, конечно же, не сказать, что это — «идеальная» альтернатива. Идеальный и «коллаб». «Совместимость»!.. Нет! Далеко — нет. Давно и… неправда! Но и опять же — как могла. А я… и не «стреляю в пианиста». В нашем же всё с ней случае: «художника»! Да-к ещё и без какого-либо умения: что там, что и этам. А что уж говорить и за то, что: все краски — разные. И она так же «рисовала» уже и нашу жизнь — как могла. А что поделать? Обстоятельства и изначально же сама эта ситуация — просто не дали ей иного… никакого выбора. Такой же и «возможности». Развития событий!.. Так… получилось! Да. Так вышло, что!.. «Трахайся с этим — сама: как хочешь и умеешь, можешь; лужайка — дана. А у меня, знаешь, сколько ещё — таких и не!..». Налили грязи, а ей — не «в деревню»; и уж тем более — не «в князи». «Валяйся!.. Играйся». Мой «страх» — это он!.. И что все вокруг и не вдруг — станут такими же, как «он». Будут, как он!.. Что побудут и… бросят. Ни за что. Ни про что… Просто. Не-за-что! А если вернутся — будут и ещё же бросать!.. Приходить и бросать. И!.. Из разу же в раз. Опять и опять… Снова!.. И вот именно поэтому — бросаю я! Бросаю и ухожу — первой я. И отказываюсь так же и изначально — первой. Сама!.. Чтобы — не забрали насильно. Чтобы — не отобрали и силой. Чтобы — не было… ещё больней. Ещё!.. Да. Хотя и!.. Куда там? Некуда — больнее-то. Только — откуда!.. Всё же — уже есть, как есть. Как… надо. Наверное!.. «Отдай, чтоб не смогли отнять, прикинься, что тебе не больно…»: мой девиз по жизни и… моё же тату. Моё кредо! «Вот!.. Смотрите. Мне ничего не принадлежит. Мне дают этим — пользоваться. Сдают — в аренду и!.. Всего. А потом, по истечении же времени, уносят. Но и я — отдаю первой!.. Я отказываюсь — первой: чтобы это не было, не стало затем оторванным куском. Отодранным и!.. С мясом и кровью. Чтобы — по договорённости. По согласию!..». И да! Мне — больно. Но!.. Я не покажу — этого. Никому и ничему!.. Никогда. Ведь и они же захотят затем нарастить это — потоком и… в моменте. В этой конкретной же «болевой точке»!.. Сделать — ещё «больнее». «Чтобы было». И ещё — капельку. Ещё — карту и!.. Пусть — до кучи и горки. До перебора!.. «Но это же — садизм. Нет, это самый настоящий — мазохизм!..». А иначе — никак! «По образу же и… подобию». На задворках же сознания и в самых дальних, глубоких и тёмных уголках бессознательного: я сама же — хочу этого. Хочу: «боли». Так как!.. Ещё и заслуживаю её. Заслуживаю, чтобы меня бросали. Чтобы отставала — оставляли!.. Ведь знаю, как и они, что не могу быть одна. Не могу быть и «одинока»!.. Один на один. Но могу быть — в одиночестве и!.. Самое главное: хочу быть — в одиночестве. И каждый раз — зову его!.. Жду, как… «манны небесной» же — не зовут и не ждут. Как «погоду у моря» и сама же не ждала. И да, это — разные вещи!.. Как злость и… ярость. Так же: «одинока» и «в одиночестве». Настоящие эмоции — во втором. В любой из классификаций!.. Там же — мы. Настоящие — мы и!.. С собой. Там — и я!.. Я и!.. С собой. Тет-а-тет и!.. Тайм-аут. «Пятиминутка» и!.. «Разбор полётов». В котором мои же «вертолёты»: не таранят такие же «самолёты» и не сбивают аналогичных «китов»!.. Когда же я «одинока»: их корабли и подлодки — убивают мо… их. Сбивая и топя — их!.. И тогда мне приходится вычленять, выбирать время: чтобы «пополнить» себя. Пополнить «запасы»… китов! «Зелёная пяти-десяти-минутка»!.. Когда я вдруг и становлюсь же «Красной книгой»: в подсчёте «популяции»; и «Гринписом» же, в одном лице, «во спасение этой же самой всё популяции — возможным разведением: видов и подвидов. Я боюсь, что это всё, все и вся же — не «навсегда». Всего-то!.. Да? Нет ничего же: «навсегда». Априори!.. Как и нет — не навсегда. Нет одного и нет другого!.. Но в моей вселенной, идеальной «вселенной», таком же и моём «мире»: они — есть. Как есть и семья, идеальная «семья»: полная, полноценная и!.. Там — хорошо. Приятно!.. Свободно и… спокойно. Уютно!.. Вот там — я. Там — и они. Там — он и!.. Мы — вместе. Все! Идеальные — ещё и потому, что там нет понятия «смерти». Нет понятия и «жизни»!.. Что-то лишь и есть — меж «временем и пространством». Где: все-все — рядом; максимально — близко друг к другу; и не расходятся. Не уходят. Не бросают!.. Боюсь, что это исчезнет. Исчезнет, а я и!.. Не пойму. Не узнаю!.. Или узнаю, пойму, но!.. После. Когда мне уже и расскажут. Потом. После — всего!.. Вместе с: «Ты же всегда чего-то боялась». А я и ещё раз вспомню — своё «прощание»!.. Ещё — с детского сада. Дети — чувствуют всё! Чувствуют!.. И даже, тем более — в два месяца. Понимают!.. Осознают и!.. Принимают. Но и пока — про себя. Пока — не умеют говорить!.. А когда уже учатся и научились — говорят у дверей «группы»: «Не скучай и не плачь!.. Нисколько-нисколько и вообще. И!.. Приходи — побыстрее». Вспомню и!.. Отвечу — сама же про и себе. Опять. Снова!.. Чего же, кого же — я так боялась: что и начала бояться «чего-то». Вспомню!.. Включу «на фон» — пианино. Пианино со скрипкой!.. И останусь — в одиночестве. Останусь — с собой!.. В своей идеальной «вселенной». Идеальном и «мире». Идеальной «семье»!.. С малышкой, что так и не выросла из… белого платьица. С синим воротничком в… клеточку! И белого большого банта на макушке!.. Над хлипенькой, аляпистой и пожухлой чёлкой. А на фоне!.. «На фоне» — тем временем всё «подвывает» скрипка, тревожа-теребя мне душу, но и так ещё удачно вписываясь: в голубую тряпку и… какой-то нелепый куст-цветок. Но и если не вдаваться!.. Будто — с «небом» и «деревом» же… за спиной. Будто — на воздухе. Будто — на свободе!.. Будто — свободна. Будто — спокойна!.. Будто… Счастлива. Будто… Не одна!.. Будто — и не плачу. Глазки — блестят. Просто: «блестят»!.. От вспышки. Но — не «на мокром месте»!.. «Ты же — не плачешь, девочка с… фото. С фото: из детского сада!.. Датированного: летом двухтысячного. Ты же — почти уже взрослая!.. Тебе — почти три. И!.. Ты-то — нет. А я!..».