— Здравствуй, Леон! Поздравляю тебя с днем рождения. Хотела сделать это вовремя, но ты забыл оставить свой адрес…
— Спасибо, — сухо благодарит Пурвит.
— Леон, когда ты отдашь мне журнал с осенними модами?
— Какой еще журнал?
— Ну, тот, в котором написано про наш витафан…
— Об этом мы еще успеем поговорить! — обрезает ее Пурвит.
Ирена обиженно кривит губы.
— Если я должна заткнуть рот, то уж сигаретой… У вас найдется закурить? — Она поворачивается к Маре, Мара подает лежащий на сиденье портсигар Пурвита.
Пурвит улыбается.
— Старая форма с новым содержанием. Вот уже два месяца.
Он раскрывает портсигар. В нем не сигареты, а водительское удостоверение.
Машина останавливается. Ирена открывает дверцу. В тот же миг Пурвит машинальным движением поворачивает переключатель счетчика. В окошке выскакивает буква «К».
— Простите, переключил на «кассу», — извиняется он. — Совсем забыл, что вы поедете дальше.
Ночь. Комната Мары, Свет рекламы через окно падает на пол. В рекламе попеременно вспыхивают надпись и рисунок.
Мара лежит на тахте, рассеянно крутит ручку настройки портативного радиоприемника, который тут же, на подушке, и не сводит глаз с причудливых световых бликов. В ее воображении эти пятна принимают иные очертания.
— Когда Пурвит подъехал к кафе… — думает Мара вслух и представляет себе, как Пурвит подъезжает на такси к кафе. Даже при таком тумане видно, что в машине нет пассажиров.
На полу возникает таксометр, в его окошке видны нули.
— Когда под нашим брезентом обнаружили такси… — продолжает Мара развивать свою мысль вслух, и воображение снова переносит ее во двор, где Григаст и Ценципер, осматривая такси, глядят на счетчик, на котором зафиксирована стоимость проезда. — Как это могло случиться?
Возникает рука в перчатке и поворачивает переключатель. Счетчик с нулями гаснет, рядом вырисовывается другой счетчик, с показанием «1 рубль 60 копеек» и буквой «К».
«Простите, переключил на «кассу», — звучит в темноте голос Пурвита.
И вновь счетчик с нулями, движение руки в перчатке, счетчик с суммой и буквой «К». Снова и снова в той же последовательности.
Игра бликов убыстряется, закручивается в сплошной вихрь.
Мара закрывает глаза и пытается в своем воображении воссоздать картину событий.
Туман. К дому номер один на Крастмалас подъезжает едва различимая в мглистой темени машина. Шофер выключает фары, контуры машины сливаются с темнотой. Возникает тень человека. Спустя некоторое время открываются ворота, машина осторожно заезжает во двор. Свет виден только в нескольких окнах, но он растворяется в тумане и не достигает земли. Водитель привычным движением переключает счетчик на «кассу». Четыре руки приподымают за углы брезент. Машины поменялись местами — такси остается под брезентом. Ворота закрываются. «Волга» медленно удаляется.
«Черт побери, кажется, переключил на «кассу» счетчик!.. — говорит шофер голосом Пурвита. — Надо бы вернуться», — неуверенно добавляет он после паузы.
«Из-за такого пустяка? — иронически отвечает ему другой голос. — Не воображай, что в милиции сидят гениальные сыщики. Эта девчонка с лейтенантскими погонами…»
Шофер делает неопределенный жест рукой — была не была! — включает фары и прибавляет газу. В свете прожекторов вырисовывается большое здание фармацевтического института.
В тумане слышится собачий лай.
…Мара просыпается от громкого лая. Флоксик разъярен будильником. Завод уже кончается, и звонок едва дребезжит. За окном день.
— Доброе утро, Флоксик. — Мара потягивается и выключает приемник. — А знаешь, что мне твердит мой начальник? «Кончайте фантазировать! Выкладывайте все сначала и со всеми подробностями!» А следователь без фантазии — это счетчик без машины.
Флоксик одобрительно виляет хвостом.
— Дурачок ты! Счетчик тоже нужен… Выясним, проверим, еще раз проверим!
Семейство Лейи за завтраком. Мать отбирает у Мары ломтик хлеба и сама намазывает на него толстый слой масла.
— Когда я работал контролером на автобусах… — начинает Ценципер, который сидит на краешке стула.
— Может, вам чашечку кофе? — перебивает его мать Мары. — Не беспокойтесь, оно не натуральное.
— Благодарю вас, я по служебному делу… Видите ли, — с гордостью говорит Ценципер Маре, — тщательно ознакомившись с обстоятельствами, — Ценципер невольно подражает в речи майору Григасту, — я обнаружил личность, которая систематически надругается над вывеской на нашем доме.