— А что, у тебя их много, и ты ни на одной не появляешься?
— Аластор, я тебе благодарен, конечно, но я не Дон Кихот, я устал бороться с ветряными мельницами, а Аврорат — это еще хуже. Даже если и захочешь что-то изменить, все равно тебе этого сделать не дадут, а прошибать лбом стены… Надоело.
— Ну, насчет того, что не дадут ничего сделать, это ты погорячился. Гриффин уволился по состоянию здоровья, так что его кресло теперь вакантно. Да и вообще, в Министерстве сейчас такая чистка началась, только перья летят. Министр-то, оказывается, ничего не знал, честным мужиком оказался, а я ведь на него грешил.
— Бывают же в жизни чудеса, — улыбнулся Виктор. — Гриффин был Пожирателем?
— Да, — серьезно ответил Аластор, — причем идейным. Он реально верил во всю эту чушь, которую ему Волдеморт скармливал.
— Дела, — протянул Виктор.
— Министр понял то, что я пытался ему донести насчет реорганизации Аврората. Мне предложили место Гриффина, — Аластор сел за стол и потягивал чай, который ему предложил Грэм, недовольный тем, что хозяин с гостем расположились на кухне.
— Это ожидаемо, и в принципе, хороший выбор, — Виктор быстро прокрутил варианты и решил, что под командование Грюма вполне может вернуться, тем более кружку, подаренную ему Эндрю, он так и не забрал.
— Я отказался, — Виктор нахмурился, связываться с кем-то другим не хотелось. — Не мое это, понимаешь? Тем более, я понятия не имею, в каком направлении двигаться. Я предложил тебя.
Виктор быстро поставил свою кружку на стол, подошел к Аластору и потрогал ему лоб.
— Ты заболел? Какой из меня к хренам начальник? Я же ни черта не понимаю, не знаю нюансов, да я вообще ничего не знаю!
— Но в перспективе ты не отказываешься? — невозмутимо спросил Аластор.
— Нет, конечно, — хмыкнул Виктор. — Только такие идиоты, как ты, от подобного предложения откажутся.
— Ну вот и ладно, — Аластор встал. — Тогда я тебя своим замом сделаю. Сегодня еще отдыхай, только подумай, с чего нам нужно начать. Видишь ли, я во всех этих реорганизациях понимаю еще меньше, чем ты в магическом мире. Так что не думай, что будешь пузо на диване греть. Придется зарплату отрабатывать. И занеси, наконец, в расчетный отдел номер сейфа, а то они уже в истерике бьются — а еще лучше, назови мне его, я сам сейчас закину.
Последующие два года Виктор вспоминать не хотел. Это был какой-то непрекращающийся кошмар. Он спал по три — четыре часа в сутки, практически поселился в приемной Министра, к которому нужно было бегать за подписью из-за каждой ерунды. Самым сложным оказалось пробить закостенелый консерватизм магов.
Параллельно с этим они с Аластором, планомерно переходя из мэнора в мэнор, арестовывали тех, кто был в то утро на поляне. Сейчас, когда высоких покровителей, которые могли вытащить их из любой передряги, из Министерства убирали, а те, кто еще остался, сидели тише воды ниже травы, дабы не привлекать внимание карательных органов, с бывшими Пожирателями вполне можно было что-то сделать. Поэтому, просмотрев свои воспоминания, в которых лица этих владельцев и наследников мэноров были очень отчетливо видны на фоне непрекращающихся Авад, начальник Аврората и его зам занялись «погромами», как называл это сам Виктор.
Под арест попали все. В Азкабан никто. Каждый был приговорен к трем годам ежедневных общественных работ. Вид деятельности милостиво разрешили выбрать по душе, так сказать: улицы мести, утки в Мунго убирать, цветочки сажать — целых двадцать наименований.
Также на них всех наложили огромный штраф, львиная доля которого ушла на реорганизацию Аврората и школы авроров. Остальные деньги были поделены между Хогвартсом и несколькими школами для детей младшего возраста с уклоном во всестороннее образование.
Северусу было скучно с Грэмом, и он кочевал из Аврората, где много времени проводил на полигоне, в школу в Хогсмиде, куда Рози все-таки пошла работать. Правда, случилось это только после того, как Делии, дочери Снейпов, исполнилось два года, и ее можно было либо брать с собой — Рози вела класс пятилеток, с которыми больше играли, чем учили — либо оставлять дома с Грэмом и Северусом. Север обожал сестру, но иногда ее было слишком много, вот тогда он и сбегал к вечно занятому отцу на работу. Виктор всегда вздыхал с облегчением, когда из камина в его кабинете показывался сын. У него появлялся повод, чтобы отдохнуть и заняться ребенком.
Еще одно потрясение ждало Виктора через год после рождения дочери. Аберфорт, который сильно сдал после гибели брата, пережил его всего на два года. «Кабанью голову», а также оказавшееся очень даже неплохим состояние Дамблдоров, он завещал Делии. В завещании было написано, что, мол, мужики сами о себе позаботиться могут, но приличной девушке полагается приличное наследство.