Я вскрикиваю, упираюсь спиной во входную дверь и кое — как нащупываю ручку, стараясь не подпустить голого мужчину ближе, чем он уже есть. Потом распахиваю дверь и со всех ног припускаю в сторону Патрика… Тот стоит у капота и крутит во рту кончик длинной травинки.
— Эй, что с тобой? — он хватает меня за плечи и слегка встряхивает. — Этот парень приставал к тебе? Ева, Ева…
— Он мне свои причиндалы показал, — и неожиданно нервно хихикаю.
— Причиндалы?
Машу головой, все еще слишком шокированная, чтобы реагировать адекватно.
— По — моему, он эксгибиционист, — неудобовыговариваемое слово вязнет на языке, словно кусок жевательной резинки, и я не сразу замечаю сжатые в кулаки руки Патрика — и вот он уже срывается с места и несется в сторону дома Маттиаса Фишера, а я бегу за ним следом…
— Патрик, не надо! Брось.
Но он нажимает на кнопку звонка, не обращая на меня никакого внимания.
— Не надо, — повторяю я снова. — Он ведь ничего мне не сделал…
— Просто смутил своими причиндалами.
— Вот именно, — пожимаю я плечами. — Мне даже не понравилось…
Патрик переводит рассерженный взгляд с двери перед собой на меня и с расстановкой произносит:
— В противном случае меня бы здесь не было.
Дверной замок щелкает, и дверь медленно раскрывается, являя миру… и нам, в частности, все того же задрапированного в банный халат Маттиаса Фишера, улыбающегося во все тридцать два зуба.
— Ева, вы вернулись! — успевает пропеть он елейным голоском, пока не полностью распахнутая дверь являет перед ним лишь мое перепуганное лицо, а потом мощный апперкот справа размазывает его улыбку по лицу, превращая ее в маску перепуганного недоумения.
— Что вы себе поз… — Патрик снова размахивается и еще одним ударом с разворота бьет нахала прямо по зубам.
Тот даже не успевает вскрикнуть, когда сила удара откидывает его плашмя на мягкий кипенно-белый коврик позади, и он затихает в позе выброшенной на берег морской звезды.
— Что ты наделал? — шепчу я перепуганным голосом. — Ты его убил… Боже мой, боже мой… Тебя посадят… ни за что.
— Да жив он, — Патрик слегка пихает затихшего противника носком свой туфли. — Просто хлипкий слишком оказался…
Я опускаюсь на колени и прикладываю пальцы к яремной вене на шее мужчины.
— Сердце бьется…
— Я же говорил. Пойдем уже… С ним все будет в порядке.
Я поднимаюсь на ноги и мимоходом прикрываю распахнувшийся при падении халат на чреслах распластанного мужчины…
— Тут и смотреть — то особо не на что, — презрительно бросает мой спутник, разворачиваясь к выходу. — Пойдем…
В этот момент Маттиас Фишер слабо стонет и отирает рукой окровавленные зубы. Пора уходить… Только я никак не решаюсь: вдруг этому типу понадобится помощь. Но Патрик берет меня за руку и тянет к выходу… я поддаюсь. Мы выходим и прикрываем дверь в тот самый момент, когда хозяин в распахнутом халате садится на полу и начинает трясти головой.
— Поехали, — Патрик заводит «тайоту» и вылетает с парковки раньше, чем Неприятный Голос успеет запомнить его номер.
Всю дорогу до дома мы проделываем в молчании. Я вижу, что костяшки Патриковых пальцев разбиты до крови, и меня это пугает. Он ведь, вроде как, заступился за меня — мне радоваться бы надо! — а мне отчего — то страшно…
— Что притихла? — интересуется он, когда мы паркуемся у дома. — Испугалась?
— Я не выношу драк.
— Так это была даже не драка…
— Драка, — возражаю я ему. — Ты разбил противнику нос… и, возможно, выбил пару зубов.
— Он богатенький — вставит новые.
— А если он на тебя заявит?
Я возмущена, потому что боюсь… боюсь потерять его из — за какой — то нелепости… боюсь снова остаться одна. Патрик замечает мою панику (хотя и не знает ее конкретной причины) и обхватывает мою голову руками, заставляя посмотреть прямо себе в глаза.
— Все будет хорошо, Ева, успокойся, ладно?
И я смотрю в его янтарно-карие глаза, всем сердцем желая, чтобы так и было. Чтобы все было хорошо…
— Проклятье, — встряхивает правой рукой Патрик, — у этого парня железобетонные зубы… — А потом вдруг улыбается: — Как бы там ни было, я уже давненько не испытывал такого головокружительного куража… Согласись, это было круто!
Я не могу с ним согласиться, но его счастливая улыбка заставляет улыбнуться и меня.
— Наша сила не в кулаках, Патрик…
— Знаю, знаю, — кивает он головой. — Но этот адреналин в крови пьянит, как шампанское… Поехали прыгать на батуте?
— Что?