Ребята начали собираться на занятия, поднимаясь из-за стола и собирая свои вещи.
Мы с Викторией проводили их взглядом, и вновь остались наедине. Я заметил, как княжна слегка вздохнула, её взгляд внезапно стал задумчивым, а пальцы нервно перебирали край салфетки.
— Алексей, можно кое о чём с тобой поговорить? — её голос прозвучал тише обычного, с едва уловимой ноткой неуверенности.
— Конечно, — кивнул я, отпив из своего стакана и отставляя его немного в сторону.
Княжна вздохнула, опустив взгляд на стол. Её плечи слегка поникли, а в глазах мелькнула тень сомнения.
— Я хотела поговорить о нашей… ситуации, — начала она, осторожно подбирая слова. — Ты сделал для меня очень много. Спас тогда и продолжаешь помогать сейчас.
Я внимательно смотрел на неё, замечая, как её пальцы нервно сжимают салфетку.
— Я не хочу быть обузой. Не могу просто жить в твоём доме и ничего не делать.
В глазах Виктории читалось искреннее беспокойство и волнение. Я неожиданно для себя почувствовал тёплую волну сочувствия.
— Попробуй успокоиться, — мягко произнёс я, стараясь встретиться с её взглядом. — Всему своё время. И я, к слову, и не думал на тебя давить или чего-то ждать в ответ.
Девушка наконец подняла глаза, в них блестели отблески решимости и одновременно неуверенности.
— Позволь мне как-то тебе помогать. Я могу взять на себя часть дел по дому, помочь с организацией бытовых вопросов, или, например, даже с Темногорском. Я не хочу просто сидеть сложа руки.
Такая искренность и желание внести свой вклад не могли не вызывать у меня уважения.
— Знаешь, у меня как раз есть для тебя кое-что, — сказал я, ощущая, как на лице появляется загадочная улыбка и одновременно с этим подступает волнение.
Княжна посмотрела на меня с лёгким недоумением, её брови слегка приподнялись.
— Что именно?
Оглянувшись по сторонам, я убедился, что никто не подслушивает. Затем достал из внутреннего кармана пиджака сложенный листок и аккуратно положил его перед девушкой.
— Вот, взгляни, — произнёс я, кивнув на бумагу.
Виктория с удивлением посмотрела на листок, затем снова на меня.
— Открой и прочти, — добавил я, стараясь сохранить интригу.
Светлицкая, хотя теперь таковой её называть будет уже неправильно, осторожно развернула бумагу, её пальцы слегка дрожали. По мере того как она читала, на её лице сменялись разные эмоции: сначала любопытство, затем недоумение, потом шок. Глаза девушки расширились, а дыхание участилось.
— Всю последнюю неделю мои демоны ощущали от тебя эманации странной энергии. Лёгкие, едва заметные всплески стихии, судя по их описанию, — начал я тихо, наблюдая за реакцией княжны. — Раньше этого не было — мы предполагаем, что твой артефактный крестик подавлял её, но теперь его сила угасла. Ты, может, не знала, но такие вещи нужно постоянно подзаряжать. В общем, твой дар начал проявляться.
Виктория вновь подняла на меня взгляд, в её глазах читались одновременно удивление и надежда.
— Ты хочешь сказать…
Я кивнул, улыбаясь успокаивающе.
— Да, Вика. Перед тобой тест ДНК, согласно которому можно с девяносто девяти процентной вероятностью утверждать, что ты такая же как и я Черногвардейцева.
Девушка замерла, её губы приоткрылись от изумления.
— Поверить не могу… — прошептала она дрогнувшим голосом.
Вика часто заморгала ресницами, изо всех сил сдерживаясь, но в итоге не выдержала, и из её глаз одна за другой покатились слёзы. Хотелось, конечно, сообщить о такой новости где-то в другом месте, но вышло как вышло.
Я наклонился чуть ближе, положив свою ладонь Вике на руку, и медленно ответил, стараясь спокойным тоном смягчить новость.
— Да, я и сам был, мягко скажем, удивлён такому повороту судьбы.
Особенно комично в эту секунду было вспоминать то, как началось наше с сестрой знакомство в одном из учебных кабинетов университета месяц назад…
Мягкий бриз, насыщенный ароматом соли и свежести, доносился с бескрайних морских просторов, заполняя всё вокруг ощущением умиротворения. Я устроился в раскладном кресле под тенью высокой пальмы, наслаждаясь прохладой её широкой кроны. Ветви плавно покачивались в такт ветру, создавая мелодичный шорох, который сливался с шумом прибоя и пением далёких… птиц? Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, рисовали на песке причудливые узоры, заставляя мир казаться сказочным и нереальным.