– И сколько примерно за это можно дать, если постараться?
– До восьми лет.
– Тоже неплохо. Место его выступлений уже определено?
– Да, Владимирский дворец в Царском Селе.
– Это значит, что неймется не столько дяде Володе, сколько тете Михень?
– По-моему, обоим, хотя, конечно, тете все-таки больше.
Ага, подумал я. Надо спросить у Петра Маркеловича, в каком состоянии личные дела их сыночка Кирилла. Скоро ли он женится на своей двоюродной сестре, которая, кажется, со дня на день разведется? Вот тогда можно будет под шумок хорошо прижать не только самих новобрачных, но и их родителей, а то что-то, действительно, эта тетя Михень стала много выступать не по делу. И не помешает намекнуть матери, что выступление столь яркой звезды, как сам Папюс, будет неплохо смотреться и в Аничковом дворце. Пусть пригласит, а то в вотчине тети Михень его деяния будет труднее должным образом запротоколировать, чем во дворце матери. Потому как нельзя же сейчас брать за жабры французского шпиона и провокатора за то, что он шпион! Это могут неправильно понять в Париже. А вот если мое величество оскорбится его непотребными потусторонними выходками и уже за них законопатит мерзавца в кутузку – совсем другое дело. Ну, а уж в Шлиссельбурге он все расскажет как на духу, тут сомневаться не приходится. Да, но тогда, пожалуй, сначала не помешает…
– Миш, а ведь у этого проходимца в России могут появиться последователи, ученики там всякие, адепты и не знаю кто уж еще.
– Вполне возможно, и что с ними делать?
– Попытаться кого-то завербовать или просто внедрить туда нашего человека. Во-первых, так быстрее прояснятся цели мага-прохиндея, отличные от мистических, а во-вторых, сейчас всякий спиритизм действительно набирает популярность, так что лучше с самого начала держать руку на пульсе. Ну куда это годится, когда вызванные духи городят хрен знает что! Нет уж, лучше пусть выступают по идеологически правильным методичкам, их, я думаю, Зубатов составит без особого труда, да и ты тоже что-то сможешь.
– Понятно, сделаю. Сроки с твоим отъездом как-нибудь увязывать?
– С приездом. Желательно, чтобы этот прохиндей успел все рассказать как раз к моему возвращению. Тогда я, будучи впечатлен искренностью раскаяния, помилую паскуду.
– Он должен раскаяться публично?
– В призыве духов людей, чьи имена ему и упоминать-то всуе не по чину, – обязательно. А во всем остальном – нет.
Если бы мой грядущий отъезд был вызван какими-нибудь техническими или там организационными причинами и даже если бы мне просто захотелось прогуляться, то все, напрямую не участвующие в подготовке вояжа, узнали бы о нем постфактум. Во всяком случае, до сих пор, как правило, было именно так. Но сейчас требовалось сделать все наоборот, что сильно осложнило задачу моей охране. Генерал-майор Ширинкин аж весь извелся.
– Ваше величество, – в который раз сообщил он мне, – обеспечить хоть сколько-нибудь тщательную охрану путей на всем протяжении всей магистрали невозможно.
Хм, подумал я. В другой истории какому-то Киму – не то Ир Сену, не то Чен Иру – очень даже обеспечили во время его визита в Россию. А я, наверное, рылом не вышел? Ну не той оно у меня ширины.
– Вы, Евгений Никифорович, главное, охрану тоннелей и мостов обеспечьте, а уж с остальным как-нибудь в рабочем порядке разберемся.
– Но ведь мина, заложенная, например, на высокой насыпи, да еще там, где дорога поворачивает, тоже может привести к непоправимым последствиям.
– Не сможет, если поезд поедет со скоростью десять километров в час, а впереди него будет бежать собака, натасканная на взрывчатку.
– Э… вы серьезно?
– Почти. В общем, главное – это тоннели и мосты. Если останутся силы еще что-нибудь контролировать, то хорошо. Но главное – чтобы это не было в ущерб первым двум пунктам! А с остальным как-нибудь разберемся в рабочем порядке.
– Ох, ваше величество, позвольте еще раз выразить свое мнение – зря вы собрались ехать именно сейчас.
– Буду иметь в виду, но пока мое решение неизменно. Да не волнуйтесь вы так! Как-нибудь выкручусь, ежели что.
Разумеется, в таком важном деле, как обеспечение своей безопасности, я не собирался складывать все яйца в одну корзину, то есть надеяться только на людей Ширинкина. Помимо них будут привлечены немалые силы по линии КГБ. И, кроме того, у меня было несколько, так сказать, домашних заготовок на самый крайний случай, причем одна из них образовалась сама собой и довольно неожиданно. В один прекрасный вечер ко мне зашел великий князь Сергей Михайлович – ныне уже просто Серж, потому как нельзя же обращаться по имени-отчеству и на «вы» к своему якобы самому близкому другу!