— Э-э, — замялся он, — будьте любезны Елена, организуйте мне горячего чая.
— Завтрак уже ждет вас в соседней комнате, Святой Проквуст. — Девушка сделала нечто подобное реверансу.
— Спасибо.
Он вернулся к невозмутимо сидящему отцу Феодору.
— Вы не откажетесь со мной позавтракать?
— Откажусь. — Хмуро отозвался тот.
— В таком случае, давайте договорим и я сделаю перерыв. На чем мы остановились?
— На вере. Я говорил, что вы, как святой Церкви Рока, должны всячески поддерживать нашу церковь.
— Я с удовольствием, только не совсем понимаю, как я это могу делать.
— О, здесь нет ничего сложного. — Оживился старик. — После тех чудес, которые вы явили миру, каждый ириец боготворит вас. Вам, Святой Проквуст, всего лишь не следует отрицать свою святость. Не надо разочаровывать народ.
— Хорошо, я постараюсь, хотя совсем не представляю себя в роли живого святого. Вам то я могу честно сказать, что я обычный человек, просто обладаю некоторым набором уникальных качеств, подаренных мне господом, а не заслуженных или выстраданных, как это может показаться со стороны.
— Пусть так, это внутреннее, а в вере важно внешнее.
— Что-что? Простите, отец Феодор, но я не понял.
— Все просто, сын мой, дело любой церкви часто рисуется для верующих мазками обрядов и традиций, и уже после этого проникает в глубь души. Возможно, это звучит несколько цинично из уст старого монаха, но такова наша жизнь. Люди погружены в каждодневные заботы, быт, работу, семью и вспоминают о боге не часто. Многие посещают храмы редко, а то и вовсе мимо них проходят, но каждый раз в такие редкие моменты его душа невольно соприкасается с вечным! Пусть кто-то из них думает, что он, заходя в храм ради дани обряду или событию, выходя из него, остается тем же, но на самом то деле это не так! Неверие теснит душу, а в храме она дышит свободно, вбирает в грудь силы на последующую борьбу за вверенного ей человека! Поэтому даже если с неверием, но с любопытством в сердце человек потянется вслед за новоявленным живым святым, то он подспудно потянется к богу, хочет он этого или не хочет, осознает это или не осознает.
Монах закашлялся и замолчал. Проквуст увидел, как набухли жилы у него на шее, видимо он сдерживался. Георг быстро подбежал к нему и стукнул своей крохотной ладонью по костлявой спине старца. Он словно на железо наткнулся и машинально провел по этим корявым и острым граням, сглаживая их. Старик затих.
— Что с вами, отец Феодор?, — Испугался Георг.
— Уже ничего, сын мой. — Монах встал, поклонился в пояс и озадаченно покачал головой. — Удивляюсь я, насколько замысловаты, бывают промыслы божьи. Ведь вижу, простой ты человек, Святой Проквуст, а какая же силища внутри тебя бродит! Ведь ты мне снял сильнейший приступ и даже не заметил. Оставайся же таким всегда и бог никогда тебя не разлюбит. До свидания. Во время праздничной недели я буду рядом с тобой, сын мой, всегда помогу, коли нужда встанет.
Монах вышел, а Проквуст прошел в соседнюю комнату, в которой был накрыт завтрак. Посуда и мебель были подобраны под его рост, а все большое убрали, дабы он не ощущал себя недорослем. А он и не ощущал. Он как-то легко воспринял бродящих вокруг него великанов, наверное, потому, что уже не планировал оставаться здесь. Его место на Земле, рядом с Еленой и его будущим ребенком. Он машинально что-то жевал, а мысли все время возвращались к беседе с монахом. Когда тот говорил: «сын мой», поначалу у Проквуста внутри все коробилось, ведь он был старше Феодора на многие тысячи лет, но после того, как он его послушал, он вдруг понял, что тот ему действительно в отцы годиться. По своему жизненному опыту, по глубине мысли, по мудрости, наконец. Конечно, он и сам пережил невероятные события, такие, о которых этот старик и понятия не имеет, но все равно рядом с отцом Феодором он ощущал себя мальчишкой.
— Ну, что ж, святой, так святой. — Проквуст встал и направился проводить дальше прием населения.
В комнате приема уже восседал председатель планетарного Совета Ян Данбар. Он держал на коленях папку, и нетерпеливо постукивая ногой, перелистывал какие-то бумаги.
— Здравствуйте. — Поприветствовал его Проквуст.
— Что?
Данбар сделал вид, что не заметил появления Георга, он важничал и трусил одновременно, и все это Проквуст понял мгновенно. Вот только как на это реагировать: разозлиться или посмеяться? Ни то и ни другое. Святой, так святой, повторял он про себя, как заклинание и оно помогало, на свое место Георг уселся спокойным и невозмутимым.
— Слушаю вас, председатель.
— Вы меня знаете?