— Ты не можешь.
— Нет, не могу. А можете ли вы помочь мне вспомнить старое имя?
— Не можем.
— Не сумеете?
— Нет, просто не можем.
— Но почему?!
— У тебя будет долгий путь, ты должен вспоминать сам.
— То есть вы смогли бы, если захотели?
— Совершенно верно, пришелец.
— Понятно. А в помощи мне не откажете?
— Чего ты просишь?
— Выберите мне, пожалуйста, имя, ну, не могу же я безымянным в путь отправляться!
— Хорошо, мы предполагали твою просьбу и уже дали тебе имя.
— Какое?!
— Не торопись, пришелец, запомни, что часто имя влияет на выбор пути.
— Хорошо, запомнил. Говорите скорей.
— Мы нарекаем тебя Гора.
— Гора?, — Он несколько раз мысленно произнес свое имя, как бы пробуя его на вкус. — Не очень звучное, но я согласен, спасибо. Кстати, а что оно означаете?
— Идущий к солнцу.
— Почему идущий, я же уже пришел к солнцу?
— Ты должен найти свое солнце.
— Хм, задачка не из легких. Звезд великое множество, к тому же я не помню, какая из них моя.
— Должен тебя оповестить, что звезд еще больше, чем ты предполагаешь, ведь они находятся в мирах, которых тоже множество.
— Вот это, да! И как же мне быть?!
— Искать.
— Но это невозможно!
— Да, это трудно, но ты должен справиться. Ты не ограничен лимитом времени и тебя ведет Рок. Ведь смог же ты уйти от верной гибели.
— Багряный тоннель?!, — внутри все похолодело от запоздалого страха.
— Да.
— Так он и на вас нападает?!
— Да, но только на очень ослабевших и старых. А гостей, подобных тебе, он не выпускал ни разу.
— Выходит, я не единственный такой?
— Ты редкий, Гора, но не уникальный.
— Что ж, это радует. Вы мне не подскажите, ваша Вселенная моя или не моя?
— Мы не знаем.
— Ну, хорошо, подскажите хотя бы, как мне из мира в мир перемещаться?
— Мы не можем.
— Опять нельзя?
— Нет, не поэтому, Гора. Наш способ слишком горяч для тебя, ты должен найти свой.
— Хорошо, и на том спасибо.
— Гора, тебе пора покинуть нашу звезду, находиться для тебя здесь небезопасно.
— А что со мной может случиться?!
— Твоя энергия холодней солнца.
— И что?
— Больше ничего.
— Вопрос можно?
— Спрашивай.
— Я видел, как ты, — Он запнулся, — вы, рождались. Вас произвели специально для беседы со мной?
— Совершенно верно.
— Но почему со мной нельзя было пообщаться напрямую?
— Потому, что мои родители существа многомерные и пока ты не готов воспринять их.
— То есть, потом я смогу?
— Сможешь. В тебе есть все, ищи.
— Спасибо. А что теперь с вами будет?
— Я буду жить, Гора, жить и помнить о тебе.
— Но вам, наверное, будет трудно, ведь вы не такой как все?
— Да, я такой же редкий, как и ты. Зато мы почти братья, часть тебя останется во мне, а часть меня — в тебе.
— То есть меня стало меньше?!, — испугался Гора.
— Нет. Если ты отдаешь, то от тебя ничего не уходит.
— Не понимаю, как такое может быть?
— Поймешь.
— А мы еще увидимся?
— Может быть.
— А как мне вас называть?, — решился, наконец, спросить Гора давно рвавшийся наружу вопрос. — А то как-то неудобно…
— Зови меня Другом и в следующий раз приветствуй меня одного.
— Не понимаю.
— Ты говоришь мне вы, а я один.
— Но я думал, что это правило хорошего тона…
— Друзья могут обращаться только друг к другу.
— Да, это верно.
— А теперь торопись, тебе надо уходить.
— Что ж, благодарю за теплый прием, я пойду, пожалуй.
— Прощай, Гора, — и собеседник исчез в языках пламени.
Гора рассматривал собственные контуры на фоне огромного сияющего диска Близкой. Оказалось, что на руке у него пять пальцев, это его очень позабавило, ведь здесь в пустом пространстве они ему совсем не нужны. Он пошевелил ими. Наверное, ими когда-то можно было что-то брать, например, ручку. Ручку? Гора покопался в памяти. Да, ручку, чтобы писать. Писать, значит оставлять следы на чем-то. Хм, следы? Нет, не следы, а знаки, знаки его языка. Перед внутренним взором что-то вынырнуло, поманило и опять скрылось в бездонных глубинах его памяти. Гора мысленно пожал плечами и беззаботно огляделся. Вокруг него сияли миллиарды звезд. Его необычный побратим сказал, что он должен искать свое солнце, которое еще неизвестно в каком мире находится. Легко сказать, а как выбрать?
Гора вдруг ясно понял, что в данное мгновение определяет свой путь: куда падет его взгляд, туда он и направится. Из памяти всплыло: «развилка судьбы». Ну, и что с этим делать? Гора встряхнулся, сжался и тут же расслабился, выкинув из сознания беспорядочные мысли. Теперь он перестал быть кем-то, он стал частью пространства, его нервом. Пустота исчезла, мир вокруг жил, рождая жизнь, пестуя ее, иногда отвергая и поглощая. Это было невероятно! Ощущать все это было невероятно интересно, но очень тяжело. Гора почувствовал, как энергия, которой насытила его Близкая, расплескивается в никуда, и ему стало страшно. Он вынырнул из этого бездонного омута уставшим и ослабевшим и с сожалением обнаружил, что вновь стал прозрачным, вернее призрачным. Попытка оказалась безуспешной, он ничего не нашел, ни пути, ни нити, ни подсказки. Он висел впаянный в пустоту и беспомощно смотрел на звезды. Стало грустно и одиноко. Гора посмотрел на Близкую, но вернуться туда не намеревался. Что-то говорило ему, что это смертельно опасно. А может, просто здешние обитатели закрыли для него звезду? На что же ему надеяться, где просить, столь необходимой сейчас помощи?