– Есть будешь?
Кирилл резко развернулся. В дверях, занимая весь проем, стоял улыбающийся Нурлан.
– Доброе утро. Мне бы сначала в туалет.
– Пошли. Говорят, терпеть вредно, – Нурлан беззвучно усмехнулся и скрылся в коридоре.
Пока Кирилл был в уборной, Нурлан принес еды. Казахский великан расстелил одноразовую простыню на кушетке, разложил коробки с заказной едой и уселся на стул с колесиками около двери. Окно осталось открытым. Кирилла тронула дымящаяся чашка с чаем, он с некоторым волнением и любопытством раскрыл коробки. Три куска сырной пиццы, пару треугольников с мясом и грибами, роллы без соевого соуса. Ему явно достались объедки. Обидно.
– Может разогреть? – участливо спросил Нурлан.
– Спасибо, не надо, – буркнул Кирилл и принялся жевать холодную пиццу с ветчиной и шампиньонами.
– Я в чай сахар положил, а молоко не стал. Не все любят.
– Сахара более чем достаточно, – ответил Кирилл, дожевав кусок и отпив горячий сладкий чай. – Долго мне тут?
– Не знаю, братишка, – Нурлан развел в стороны огромные руки. – Шеф уехал, пока сидим здесь. Слушай, – казах ловко подкатился на стуле прямо к Кириллу. – вчера столько всего наговорили. Правда это всё? Ну, я про время и прочее.
– Правда, – ответил Кирилл с набитым ртом.
– Делаааа, – протянул Нурлан. – Ну ты жуй, жуй.
Кирилл съел ещё пару кусков пиццы и допил чай. К тёплым роллам он даже не прикоснулся. Не хватало ещё отравиться протухшей рыбой. Где Екатеринбург, а где море? Он взобрался на кушетку, ощущая себя ребенком, карабкающимся на вторую полку в плацкарте, и облокотился на стену.
– А как у Павла отчество?
– Сергеевич, – отозвался Нурлан.
– Не могу себя заставить обращаться к человеку вдвое старше себя только по имени, – пояснил Кирилл. В его семье даже дядю и тётю было принято называть на «вы».
– Понимаю, дружище, понимаю. Я-то с ним уже почти двадцать лет в одной машине. Как из Казахстана приехал. Организовал пару вопросов, которые ему местные не могли решить, Паша и впечатлился. Будешь, говорит, на меня работать. Что умеешь? А что я умею? Вот водительские права есть, да всякое другое по мелочи. Так и ездим с ним повсюду. А так тоже бы Павлом Сергеевичем называл, – подытожил Нурлан.
– А про петли времени он ничего не говорил?
– Нет, – без тени обиды ответил казах. – Зачем мне лишняя информация? Он мне, когда пару часов свободного времени дает, я вопросов не задаю. И так круглосуточно считай вместе.
– Никогда не понимал, как можно нормально жить с таким графиком, – абсолютно искренне прокомментировал Кирилл. – Семья же, дети. Дача там, друзья.
– Да какая семья, друг, – Нурлан махнул рукой. – Поехал я сюда за девушкой. Она русская, с родителями переехала. Тогда многие из Казахстана уезжали. Немцы, русские. Они и сейчас переезжают, но меньше, конечно. А мне двадцать лет, я влюблён. Вот и попёрся. Ни документов, ни черта. Ленка, моя, в итоге замуж за местного вышла. А я так и не сошёлся ни с кем.
– Кроме Павла Сергеевича, – рискованно пошутил Кирилл.
– Да-да, – Нурлан громко и искренне рассмеялся.
Казах говорил без малейшего акцента. Большой жизнерадостный человек. Рядом с таким чувствуешь себя безопасно, даже нет-нет, да и проскочит шальная и дурная мысль о возможной заварушке или потасовке. В такой компании можно было бы, если и не задираться, но смотреть по сторонам смелее. Сам Кирилл, высокий, но несколько субтильный, драчуном никогда не слыл, а секцию единоборств посещал ровно месяц, да и то в шесть лет.
В дверях появился Вадим Аронович. Как обычно подтянутый и прямой как палка он без приветствия поманил Кирилла:
– Пойдемте, ещё раз попробуем.
Вадим Аронович по-прежнему был подчеркнуто вежлив и обращался к Кириллу на «вы». При появлении Шаца казах подобрался и встал со стула. Разговоры по душам и лёгкие шутливые пикировки закончились, Кириллу пора возвращаться во вчерашний ад.
***
Екатеринбург. Улица Академическая.
Сквозь плотно закрытые шторы пробивался солнечный свет. Он проснулся час назад, но не спешил вставать. Сегодня было важное событие, нужно было переломить неблагополучно складывающиеся события у Оперного театра. Нанятый в качестве главного наемника Дмитрий приедет только через час.
Он потянулся и вместе с суставами захрустела кушетка. Из маленькой комнатки с запертой на замок дверью послышался осторожный стук. Петя.