Поправив подаренную бабушкой синюю кепку и наблюдая в окне автобуса, как родное село остаётся позади, я молча погрузился в свои мысли, как и большинство окружающих. Такая тишина для нашего класса была редкостью. Правда уже через десять минут Нина Николаевна спохватилась и стала нас развлекать, напевая различные песенки, которые детвора охотно подхватывала.
Я в этом деле участвовал весьма избирательно, только если нравилась какая-то песня. Больше наблюдал со стороны за своими одноклассниками и дорогой. Сидящая сбоку Алина, напротив, знала буквально каждую песню и довольно звонко и чисто подпевала. Её бугаи сидели сзади нас и во всеобщем веселье не участвовали. Тётя Тоня уселась одна на два сиденья через проход от нас, и всю дорогу не смыкала глаз, внимательно наблюдая за окружающей обстановкой. Казалось, она была единственной в автобусе, кто не мог расслабиться. Впрочем, ей по работе это не было положено.
Что касалось остальных телохранителей Белорецкой, то их у неё было целых семь, не считая отдельной машины сопровождения, с которой мы вообще никогда не контактировали. Двое отдыхали, трое непосредственно рядом и ещё двое на подхвате, где-то вне пределов нашей видимости. При этом они постоянно менялись попарно, не считая, тёть Тони.
Та двойка, с которой у меня были неплохие взаимоотношения после ситуации с медпунктом, дежурила вчера. Сегодня были другие. Меня они почему-то терпели с трудом, точнее один из них, и поэтому я любил над ним подтрунивать. Второй, Алексей, мой тёзка, был вполне дружелюбный мужик и мы с ним нормально ладили.
— Дядя Фёдор. Почему ты такой грустный? — поворачиваясь назад, спросил я.
— Потому что опять вижу твою морду. Сядь ровно и не отсвечивай. — буркнул рекомый.
— Нет, это всё потому что ты шнурки не умеешь завязывать. — милым детским голосочком произнёс я, кивнув в сторону его ботинок. — Ты уже совсем большой, пора бы и научиться.
— Опять!? — с трудом контролируя ярость процедил он, приблизившись к моему подголовнику. — Ты находишь это смешным?
На самом деле я коротал время и немного нервничал, отчего решил занять себя чем-нибудь, чтобы отвлечься. Хотя была и другая причина, но о ней немного позже.
Шнурки давно уже мог не только развязывать, но и завязывать с помощью телекинеза. Только вот в случае с дядей Фёдором, веселее было выполнять лишь первую часть незамысловатого упражнения.
Он и так никогда не упускал возможности продемонстрировать мне свое пренебрежение, а сегодня и вовсе прыскал ядом, когда я сел рядом с Алиной. В итоге, подруге пришлось отдать ему приказ сесть сзади и не ворчать, чтобы он успокоился.
Что же касалось моих шуток, то никакого злого умысла с моей стороны не было, только вот бурная реакция дяди Фёдора, лишь подстёгивала меня к этому ребячеству.
— Я тут не при чём. — простодушно пожал плечами и повернулся к тёзке, который к этому времени уже сидел красный как рак, едва сдерживая смех. — Дядя Фёдор, вот у тебя какой ранг личной силы? — вновь повернувшись к рекомому, спросил я.
— Это не твоё дело и вообще секретная информация. — завязывая свои шнурки уже в пятый раз за время поездки, злобно пробурчал телохранитель.
— А вас когда набирают на такую работу, на стрессоустойчивость не проверяют?
— Я потомственный воин этого рода. Нас никто не набирает, мелкий ты кус… — на этих словах он осёкся и замолчал, раздражённо прикрывая глаза на мгновение.
— Лёша отстань от него. — толкнула меня в бок подруга. — Мы кажется уже приехали.
Глава 31
Тюмень оправдала все мои детские ожидания. Это был очень красивый город с не менее красивыми фасадами и интересной архитектурой. Нина Николаевна выступала в роли гида, показывая нам те или иные достопримечательности. В некоторых местах мы останавливались, но в основном проезжали всю эту красоту мимо.
Увидев расстроенные лица детей учительница пояснила, что основная программа у нас запланирована в конечном пункте, но в довесок пообещала на обратном пути завезти нас на набережную и дать полюбоваться закатом, которые здесь, как она утверждала, были волшебные.
Тем самым конечным пунктом оказался огромный океанариум. Который, как по секрету мне рассказала Алина, был построен князем Белорецким в честь рождения своей дочери. Мне было приятно заметить как тепло и абсолютно без зависти Алина отзывалась о сестрёнке.