Уже на подходах стало ясно, что в саму гавань, нам собственно, и не надо. Броненосцы Хорби выстроились на рейде Спитхэда, где со времён короля Эдуарда Третьего располагалась главная якорная стоянка Королевского Флота и проводились военно-морские смотры. Акватория битком набита всякой водоплавающей мелочью: рыбацкими лодками, отчаянно коптящими паровыми катерами и, кончено, прогулочными судами - от малюток вроде нашей «Летиции» до гордых красавиц с вымпелами аристократических яхт-клубов. На одной из таких я имел удовольствие побывать в прошлый свой визит в Англию, когда мы с Варенькой любовались с борта Новой Каледонии» эскадрой вице-адмирала Хорнби.
Это воспоминание остро кольнуло мне сердце – я по-прежнему рассекаю воды Спитхэдского рейда, а где она – одному богу известно… и одному богу известно, увижу ли я её снова…
- Удивительная беспечность! – заметил Яша. - Никому и в голову не пришло закрыть зевакам вроде нас доступ к военным кораблям, а ведь Англия ведёт войну!
- Здесь это не принято. – отозвался я. - Да и у нас, в Кронштадте, то же самое, там вообще по воскресеньям публику пускают на борт. Должны же законопослушные британцы видеть, на что тратятся их налоги!
- Что ж, нам же проще. – буркнул Яша. - Держи прямо руль, я буду снимать.
Действительно, пора оставить горькие мысли т подумать о том, ради чего мы сюда явились. Вот они - четыре эскадренных броненосца типа «Адмирал» возвышаются среди всей этой водоплавающей мелочи подобно чёрным островам в пенном море – «Коллингвуд», «Бенбоу», «Энсон» и замыкающий «Кэмпердаун». Позади, на возвышенном берегу угрюмо громоздились бастионы замка Саутси. Я направил «Летицию» вдоль броненосной шеренги, а Яша водил туда-сюда видеокамерой, тщательно фиксируя любую мелочь – дистанции между мателотами, пришвартованные к бортам шлюпки, наличие (вернее сказать, полное отсутствие) противоторпедных сетей. Вечером, в отеле, когда придёт время планировать предстоящие действия во всех подробностях, мы всё это хорошенько рассмотрим. А рассмотрев – передадим тем, кому предстоит действовать.
VII
- Всё же вы решили подвесить торпеды, а не бомбы? - спросил Никонов. В особой минной дивизии давно уже использовали это слово для обозначения самодвижущихся мин Уайтхеда.
- Да, Сергей Алексеевич, торпеды. Я проанализировал сведения, полученные от наших друзей – получается, что при некотором везении можно будет сделать так, чтобы англичане не сразу поняли, кто именно к ним наведался. Самодвижущиеся мину ведь можно выпустить и с катера - а вот про бомбы этого никак не скажешь, сразу станет ясно, что сбросили с неба.
- Что ж, Георгий Александрович, за эту часть операции отвечаете вы. – согласился Никонов. Будучи превосходным, лучшим в России специалистом по якорным минам, он не слишком хорошо разбирался в аспектах применения оружия с воздуха, целиком полагаясь в этом вопросе на цесаревича. – Берёте по две штуки?
- Да. Торпеды подвешиваются под гондолой, в бугельных захватах. Это новейшая 356-миллиметровая английская модель МкV, серьёзно доработанная в мастерских Д.О.П.а. Вес в снаряженном состоянии около девятисот фунтов, боевая часть – семьдесят фунтов.
- Пироксилин?
- Не угадали, Сергей Алексеевич. Тротил, продукция опытной химической лаборатории, которую возглавляет сам Менделеев. Корф слил ему все данные по взрывчатым веществам, и теперь они отрабатывают технологию массового производства. К сожалению, пока объём выпуска ограничен, да и новые модифицированные торпеды - продукция штучная. Но для нас, как видите, хватило.
Никонов провёл пальцами по сигарообразному корпусу торпеды. В отличие от английских моделей она была тупоносой и не имела плавников-стабилизаторов в носовой части.
- Дальность хода тоже повысили?
- До тысячи ярдов, это более, чем в полтора раза. На скорости в двадцать шесть узлов.
- У исходной модели, если мне память не изменяет, было двадцать четыре?
- Да, к сожалению, скорость осталась практически на том же уровне. Работаем…
Трое матросов, повинуясь команде механика, облепили тележку, на которой покоилась начинённая смертью сигара, и подкатили её к «Кронштадту». Орудуя рычагами домкратов, подняли торпеду на три фута, после чего техник закрепил серповидные клешни бугелей.
- С какой высоты рассчитываете выполнить сброс? – спросил Никонов.
- На учениях в финском заливе мы бросали с сорока футов на скорости в сорок и пятнадцать узлов. – ответил Георгий. – из трёх опытных пусков один оказался неудачным, торпеда развалилась при ударе о воду. Из двух других в цель попала одна.