В комнате возникла тишина, во время которой каждый задумался о своём.
— Я знаю, ты не любишь когда об Орловой кто-то отзывается в негативном ключе, — внезапно сам нарушил молчание Астапов. — но мы на то и твои друзья, чтобы говорить то, что видим. А это буквально каждому очевидно со стороны. Но к сожалению, влюблённый мужчина нередко превращается в слепца.
— Да всё я понимаю! — в сердцах бросил я. — Но тебя послушать, так мне с ней теперь расстаться из-за этого? — выдохнув бросил я.
— Нет, это ты сам решай. Я бы просто тебе посоветовал не давать ей никаких обещаний. Какими бы женскими манипуляциями она не исхищрялась. — пожал плечами друг и уставился в потолок.
— Ладно, умудренный опытом товарищ ты мой, в этом я с тобой солидарен. Можешь не переживать, им меня даже всей семьёй не продавить. Рассказывай давай теперь, что ты там хотел мне поведать? — решил я сменить неприятную тему.
— К сожалению, настроения это тебе тоже не прибавит, но и умолчать не могу. — вновь повернулся ко мне Степан. — Пока ты был под коварным натиском своей ненаглядной, нас тут тоже прессовали. Ну-у… образно говоря, конечно. — отмечая непонимание в моём взгляде, друг поспешил внести ясность. — Меня, Машу и Максима допрашивали церковники. И если очертить круг их интересов, то в его центре будешь стоять именно ты.
Глава 16
Известие о том, что церковники усиливают свою активность, меня не обрадовало. По докладу Кали, которую я в этот же вечер отправил на разведку, фанатики не только не сидели без дела, но и увеличили свою численность до двух десятков человек в нашем княжестве.
Что касалось допросов моих друзей, которые светлые провели уже по второму кругу, то было очевидно ясно, что они пытаются полностью восстановить картину былых событий. Причём делают это так скрупулёзно и методично, что хоть опыт перенимай.
К слову, на следующий день после бесед с моими товарищами, фанатики попытались и меня на допрос вызвать. Причём именно вызвать! Так и передали через секретаря, чтобы я явился в выделенный ещё Ашихминым под их нужды, миништаб. Тот представлял собой небольшое одноэтажное здание на четыре комнаты, которое раньше использовалось для хранения различной садовой техники и инвентаря, а также другой полезной в хозяйстве электроники и бытовой утвари. Был там и кабинет кладовщика, который ныне и облюбовали светлые для своей работы.
Присутствие святош в княжестве в итак непростое время, само по себе оттягивало в их сторону немалую долю внимания и не могло, учитывая их повышенное любопытство к моей персоне, не раздражать. Хотелось, конечно, не видеть в лице церкви своего врага, но учитывая случившееся с моим родом и семьёй, получалось это с трудом. Да даже если плюнуть на мои собственные ощущения, я для них экзистенциальный враг и такая же опасная тварь, как и любой встречный демон, которого нужно поймать и уничтожить. Или поймать, пытать, а потом уничтожить. Гуманностью эта организация не отличалась во все времена и факт это был, буквально, общеизвестный. Так что иллюзий на счёт дружбы с фанатиками или хотя бы мирное сосуществования, я в своей голове не разводил.
Их, на мой взгляд, хамоватому вызову, я немало удивился и немного поразмыслив, потирая ладошки со злобной улыбкой приготовил кое-какую пакость. Тем же вечером, когда церковники покинули территорию Потенциала, я распорядился установить в каждой из комнат их штаба по одному биотуалету…
Стоит отметить, что солдаты, не меньше моего не любившие этих святош, приказ выполнили с большим удовольствием, и также как и я с предвкушением ожидали следующего дня.
Хотелось бы мне, конечно, на их рожи посмотреть воочию, но возможности не представилось, да и облегчать святошам задачу со мной встретиться я тоже не желал.
По докладу Кали, едва фанатики утром этого дня ступили на порог своего штаба, коллективный обет молчания был в мгновение ока нарушен. Церковники неожиданно приняли случившееся очень близко к сердцу и совсем не стеснялись в выражениях, когда своими глазами увидели причину распространившихся по всему помещению зловоний. Стоит ли говорить, что вылетевшие из штаба как пробки из под бутылки шампанского святоши, были крайне агрессивно настроены по отношению к виновнику случившегося, то есть ко мне.
Да-да, эти ребята были в крайней степени убеждены, что устроил эту ночную пакость никто иной, кроме как я. Впрочем, последнее было и неудивительно, учитывая, что о моём назначении фанатики уже знали.
Поэтому с самого утра, тройка из наиболее контролировавших свои эмоции и не грозившихся меня убить представителей ордена, оббивала порог уже моего штаба. Естественно, в кабинет, да и в приёмную их по моему распоряжению не впустили ребята из Тайфуна, чем ещё больше добавили напряжённости моменту. К слову, это ещё святоши не знали кто я такой на самом деле…
Ну а что касалось моего нежелания очередной раз допрашиваться светлыми… я просто устал от постоянной болтовни, имел кучу дел, включая ту же учёбу, ну и хотел всё-таки немного уважения в свой адрес.
Кто-то скажет «перегнул», но учитывая ту наглость с которой они шныряли по территории учебного центра, везде совали свой нос и в целом влезали в наши дела, в том числе мои личные, я ни о чём не жалел. Поэтому с чистой совестью забив на них в целом и на их желания и нужды в частности, я устремил всё своё внимание на треклятый логарифм в моей тетради.
Да-а… высшая математика, к моему великому сожалению, и в этом мире давалась мне только с боем. Память прошлой жизни тут никакой роли не играла и помощи от неё ждать, увы не стоило. Так что трудился я в поте лица всё утро, стараясь наверстывать пропущенное за эти дни в школе. Именно за этим меня и застал мой товарищ, в отличие от церковников спокойно пробравшийся через все кордоны охраны.
— У меня сегодня драка. Придёшь смотреть? — разваливаясь на диване бросил товарищ, едва вошёл в кабинет.
— Ещё бы я такое пропустил. — не отрывая взгляда от тетради бросил я и тут же добавил. — А кто это там такой смелый внезапно?
— Гончаров. — фыркнул друг, едва не зевнув.
— О-о, становится любопытнее. — поднимая глаза улыбнулся я. — Он аристократ. Что не поделили?
Товарищ поморщился, затем нахмурился, но отвечать отчего-то сразу не захотел.
— Тоже мне тайна. — вновь устремляя взгляд в тетрадь, спокойно бросил я. — Всё равно мне кто-нибудь, да расскажет.
— Да нет тут тайны. Он Машку по жопе шлёпнул.
В комнате тут же повисла тишина, а тетрадь стала мгновенно не интересна.
— Какую руку будем ему ломать?
— Я сам. — настойчиво сообщил Степан, встречаясь со мной взглядом.
— Ну-у… сам так сам. — уступчиво произнёс я и не смог удержаться от того чтобы проявить любопытство. — А она ему ничего не…
— Я не дал. — отрезал Астапов и добавил. — Он аристо, забыл?
— Правильно сделал. — кивнул я возвращаясь к тетради. — Дуэль?
— Ага. — затем, выдержав короткую паузу, товарищ внезапно добавил. — Я вижу ты не очень удивлён.
— Чему?
— Тому что я хочу сам отстоять честь Морозовой.
— Нет, не удивлён. — отрицательно качнул я головой и едва сдерживая улыбку добавил. — По полчаса иногда приходится ждать, пока вы налобызаетесь.
Это было правдой. Нередко возвращаясь после своих дел в общежитие, мне приходилось по пути заходить либо в спортзал, либо просто на лавочке подождать пока друзья насладятся небольшой возможностью побыть в комнате вдвоём.
— Фу, ну и слово-то подобрал! — слегка краснея бросил друг буравя взглядом потолок и поворачиваясь ко мне уточнил. — Надеюсь, не подглядывал?
То, что я с помощью своих бесов мог переместиться практически в любое помещение, он знал лучше всех.
— Нет, конечно. — на этот раз улыбку сдержать не удалось, как и дальнейший комментарий. — Хотя признаюсь, очень хотелось.
— Извращенец. — вздохнул Стёпа покачав головой и вновь уставился в потолок.
— Но-но! — возмутился я. — Культурный извращенец, попросил бы. Я ведь всё-таки сдержался.