Случалось, Федя сам был зачинщиком подобных разговоров в курилке.
– Обидно, конечно, делаешь, делаешь свою работу. Стараешься, пыхтишь, и знаешь, что в конце концов ее все равно выкинут на помойку!
– А какая тебе разница?! Платят и ладно. Чего еще надо? – перечил Феде бригадир гипсовщиков эстонец Урмас.
– Чего еще надо? Ясности. Простоты и понимания того, что происходит вокруг.
– Хотелось бы стабильности. Знать, что работаешь не на свалку, а с пользой. И разве тебя не интересует, как долго этот заводик просуществует? – Федю поддерживал Володя Долматов.
Это он говорил Урмасу из гипсового цеха, потому что Урмас почему-то всегда против Феди выступал поперечной пилой.– Если здесь каждые четыре месяца выгоняют старых работников и набирают новых, то откуда возьмется качество и опыт? Так и будут экспериментировать и по-новой обучать каждого новичка.
– Это вообще похоже на какой-то эксперимент. Или они просто отмывают денежки, – высказывал свои предположения Женя Баранов, совсем молодой и спортивный парнишка. Он не чурался общения с теми рабочими, кто по возрасту был солидно постарше его.
– А потом в один прекрасный день закроются, нас выметут на улицу. Скажут, не оправдали надежд. А Эстония должна будет выплатить им компенсации за неудавшийся проект, – комментировал едко всегда что-то знающий Артур, бригадир с линии отлива моек.
– А Эстония здесь при чем? – возражал кто-то из рабочих.И в итоге разговор в курилке для всех его соучастников превращался в диспут.
– Так инвесторы же! Иностранные. Думаешь, они просто так и ни у кого не спросясь, открывают в Эстонии свои фирмы и заводы? Наверняка, сначала составляется какой-то документ, где оговорены условия инвестирования и пункты на случай закрытия предприятия.
– Но если посмотреть со стороны, разве не видно, что наши хозяева стараются? Хотят наладить дело. Но не сразу все получается…
– Ага! Стараются! И опытного работника, и только что пришедшего новичка – чуть что – сразу вон! Уволен. Вот смотри, скольких в один день уволили?! Не пощадят и тех, кто здесь чуть ли не с самого начала, и даже если у них уже что-то получалось…– А я слышал, они между собой говорят, что здесь глина не та, мол, ее надо завозить чуть ли не из Англии!
– Ой! Ты еще скажи, что вода у нас не та! Из нашего озера Юлемисте. Для горшков, видите ли, не подходит. Не та кондиция! А весь Таллин пьет эту воду!
– Н-да! Если из Англии будут завозить глину, то сколько же будет стоить бачок или сам унитаз?…Народ спорил и пытался проникнуть в тайны непонятного ему производства. Настоящих мастеровых по требуемому профилю на заводе не было. Народ приходил кто откуда: где что-то обанкротилось, где объявили сокращение кадров. Кризис раздавал оплеухи всем налево и направо. И в Таллине безработных неудачников становилось с каждым днем больше и больше. И едва ли не каждый пятый взрослый человек! Потому, если кто-то что-то умел делать и чувствовал в себе силы – те уезжали на заработки в Англию, Испанию и куда попало, и подальше от Эстонии.
…Очередная рабочая смена прошла незаметно. В скоротечных разговорах, заводских хлопотах. Правда, Феде в этот день случилось получить от мастера выговор. Он самостоятельно решил наполнить опустевший стаканчик с раствором глазури, подошел к тому баку, что особняком стоял в левой части цеха. Сдвинул крышку, глянул вовнутрь. Одуряющий запах и пузырящаяся поверхность специальной краски спугнули Федю. Он решил позаимствовать всего-то чуток нужной ему густой краски для затирания ремонтных отверстий и следов шлифовки у соседей – глазуровщиков. За что и был схвачен откуда невесть появившимся Валерой. В тот момент, когда соскребывал на столе у Рейна, глазуровщика, засохшие кусочки этой самой краски.
Феде нужна была сухая или очень густая, тем надежнее она закрывала мелкие, проделанные им дырочки в раковине-мойке. И после повторного обжига краска превращалась в эмаль. А дырочки, что высверливал Федя – это он удалял темные мелкие точки, что проявлялись обычно на эмали после обжига изделия. Воздух, некачественный состав глины или воды, неравномерное распределение температуры или еще какие-то причины – они порождали исправимый брак.
– Что ты хочешь? – спросил Валера, заметив его в расположении участка покраски.
– А вот – кончилась у меня краска, а мне еще до конца смены ее немножко надо.
– Но разве я не говорил тебе, что краску брать нужно только из бака?Федя удивился. Валера впервые с ним перешел на «ты».
– Говорил. Да я подумал, что какой-то кусочек мне всего-то и нужен. На сегодня мне хватит! – оправдывался Федя. – Нет, вы делайте, пожалуйста, всегда так, как вам сказано. Это все-таки технология, и в ней есть свои правила, – настоятельно и без скандала пояснил мастер Феде.