— Лаки! — Ваня поставил обе коробки на пол возле себя, присев на корточки перед своей собачкой, завилявшей хвостом при виде хозяина. Жена всем говорила, что ее зовут на английский манер, как счастливицу, а молодой человек никого не разубеждал в этом, хотя именно он дал имя этой малышке, просто взглянув на пачку привычных в то время сигарет. — Как ты, девочка? — Уморительный бантик, дело рук сестры, на макушке у собачки заставил улыбнуться молодого человека. — Соскучилась? Соску-у-училась, я знаю. Ты единственная, кто искренне по мне скучает.
Ваня одной рукой подхватил Лаки, прижав ее к груди и принимая собачьи нежности в виде вылизывания его лица крохотным шершавым язычком, а второй рукой, хоть это и было безумно неудобно, доставал из коробки микроволновку, сопротивлявшуюся изо всех сил, чтобы отнести ее на кухню, где, за исключением рабочих поверхностей, не было никакой мебели кроме единственного стула, на который и умостился молодой человек, подключив технику. Ещё предстояло купить холодильник и… да вообще всё, ведь квартира была практически пустой, но довольно просторной, для одного человека так точно. Не заглянув в контейнер с едой, что стоял на столе, Ваня поставил его разогреть на пару минут, а сам, не опуская Лаки на пол, вернулся в коридор, достал одеяло и подушку и понёс их в свою будущую спальню. Бросив вещи на пол, он наклонился, чтобы аккуратно расправить их, обустраивая свой сегодняшний ночлег. Пойдёт и так на одну ночь. Лаки тут же устроилась на подушке, чуть склонив свою мордашку набок, словно оценивая, позволено ли такое самоуправство на новом месте, Ваня только улыбнулся.
В коридоре затрезвонил телефон, оставшийся в брошенной на полу сумке. На вечер никаких дел назначено не было, поэтому молодой человек посомневался, стоило ли брать трубку, но всё же сдался и достал мобильный, чертыхнувшись при виде имени, высветившегося на мониторе.
— Ваня, у меня кончились деньги. — Вот как обычно, ни тебе привет, ни тебе пока, сразу к делу.
— После развода с тобой у меня тоже кончились деньги. — Молодой человек тяжело вздохнул, возвращаясь в спальню. На том конце раздраженно цокнули.
— Ой, не начинай, ты должен понять, что мне действительно тяжело приходится, когда алименты такие скудные.
— Прости, что тебе не отсудили всю мою зарплату. — Ваня сел на пол и прислонился к стене, прикрыв глаза. Лаки подбежала и забралась на колени.
— Смейся, конечно, как иначе! А я действительно в трудной ситуации! У Артёма сейчас сложности с работой, нам совершенно не хватает того, что ты перечисляешь. — А ведь он когда-то любил эту женщину, искренне любил, совершенно не замечая её натуры. — А ты сам знаешь, что мне всегда требуется больше ухода, чем кому бы то ни было.
— Это точно, ещё ни одна женщина за всю мою жизнь не вытягивала из меня столько денег, даже не являясь больше моей женой. — Ваня потёр виски, пытаясь отогнать подбирающуюся мигрень. — Ты хоть понимаешь значение слова «развод»?
— Ой, ну зачем придираться к словам? — Ваня мог дать руку на отсечение, жёнушка точно закатила глаза. — Ты всегда так поступаешь!
— Это как тогда, когда я говорил, что ты мне изменила, а ты говорила, что тебе не хватало моего внимания? — Это всё уже давно перестало быть болезненным, просто осточертело.
— Вот! Вот ты опять начинаешь! — Это уже был не разговор, это опять был гнев, направленный в сторону Вани, правда, он опять не мог понять за что. — Ты всё портишь всегда! Именно так ты и погубил наш брак!
— Точно. — Молодой человек кивнул, соглашаясь. — Я бы, может, и забыл об этом, да ты слишком часто напоминаешь мне.
— Конечно, я же хочу, чтобы твоя жизнь наладилась, потому и пытаюсь тебе помочь! — Очень ласковый голос, а ведь ещё мгновение назад в ней кипело желание вцепиться ему в лицо даже через телефонную трубку.
— Может, тогда ты просто исчезнешь из моей жизни? — Ваня проговорил это почти с надеждой. — Мне сразу станет лучше, и жизнь моя сразу же наладится, я уверяю тебя.
— Ну, Ванечка, что ты такое говоришь? — И почему от ее тона ему всегда кажется, что он детсадовский несмышлёныш? — Я не могу тебя бросить, ты же не справишься без меня, совсем же как дитя!
— Есть у меня ощущение, что с тобой я тоже не справлюсь, на этот раз с самообладанием. — Ваня тяжело вздохнул. — И я тебя обязательно придушу.
— У тебя всегда было хорошее чувство юмора! — На том конце разговора заливисто захохотали. Она всегда была такой? Вот что было интересно молодому человеку. — Ну так что? Завтра сможешь уже перевести деньги? Мне очень нужно!
— Только если ты обещаешь мне больше никогда не звонить. — Ваня уже смирился с ситуацией и брыкался больше по инерции.
— Не будь букой! — Бывшая жена явно развеселилась, почувствовав свою победу. Очередную победу. — Ну, до скорого!
Резко оборвавшаяся связь очень хорошо обрисовывала всю их чёртову связь в целом, семьёй этот фарс назвать было нельзя ни в то время, когда ещё официально были вместе, ни сейчас, когда оглядывался назад, посмотреть на это безобразие уже без эмоций.
Лаки тихонько сопела у Вани на коленях, так что он не хотел шевелиться и тревожить ее, оставшись сидеть на полу в пустой комнате. Ему было не привыкать к лишениям и неудобствам. Одним днём больше, одним меньше — разницы не было.