Он понимал, что Горшок и Кучер создали ему проблему, которую нужно было срочно решать. Но без жмуриков, особенно если пострадавшие отважатся на “мокруху”. Этих недоумков менты в два счета вычислят. Нет, он обтяпает дельце иначе. Правда, для начала нужно быстро отыскать мужика, а людей у Тарзана маловато. Что ж, придется обратиться за помощью…
Отец Руслана Шмакова много лет плавал на сухогрузе. За это да еще за его коронное выражение “идем, что ли, девочек зафрахтуем” братва окрестила его Матросом. Сейчас Шмаков резался с компьютером в “тысячу”, которую предпочитал традиционным для уголовников карточным играм. У Шмакова было восемьсот, а один из электронных конкурентов сидел на “бочке”, и они вели отчаянную торговлю за прикуп. Руслан переспорил компьютер, не рассчитанный на запредельный риск, однако его надежды вытащить из прикупа червовую даму в комплект к имеющемуся у него на руках королю той же масти растаяли как дым. С одной “сороковкой” набрать сто пятьдесят очков было нереально. Шмаков сбросил карты. И тут раздался звонок в дверь, – О, какие люди! – поприветствовал он Тарзана.
– Здорово, Матрос! У меня возникла маленькая проблема, хочу попросить у тебя на время людей. – Тарзан откровенно рассказал об инциденте и добавил:
– Девочки мои теперь боятся, не доверяют Горшку с Кучером, да и остальным пацанам тоже. Говорят, если им накостылял обыкновенный прохожий, как они смогут защитить их от “зверей” или урок. Те девочек безнаказанно на “хор” поставят и бабки до цента отберут вместо того, чтобы самим расплатиться. Хочу наказать того мужика, успокоить телок.
– Да, Тарзан, мыслишь ты верно, но убого, – после некоторого раздумья сказал Матрос. – Какие на фиг, девочки! Если бы проблема была в одних твоих шкурах! После такого случая дела могут обернуться еще круче. Бабы хуже сорок, скоро весь город будет смеяться над моими пацанами, которых отмудохал поганый лох. Братва решит, что команда совсем ослабла, пойдут разборки, нас могут элементарно вышвырнуть с этой территории. Оно мне надо?
Матрос знал, о чем говорил. Формально его команда никому не подчинялась, но она орудовала на территории измайловцев, платила им дань и по указке местных авторитетов выполняла грязную работу, требующую некоторой квалификации. Такую работу не мог в одиночку проделать рядовой “бык”, на чье место тут же нашелся бы десяток желающих, а рисковать классными исполнителями авторитеты не хотели, используя людей вроде Матроса, которых держали на длинном поводке. Конечно, Матрос тоже мог рассчитывать на помощь, но лишь в случае конфликта с крупной группировкой. Одного человека Шмаков был обязан сам разделать под орех, а иначе грош цена ему и его братве.
– Значит, шкуры говорят, что у того мужика часы классные, на них и раскатали губу твои недоноски, – Матрос упорно называл Кучера и Горшка людьми Тарзана, хотя всегда считал любого члена команды своим человеком. – Ладно, действуй от моего имени, но чтоб через три дня бабы увидели эти часы на твоей руке и прикусили языки. Да, пусть Горшок с Кучером опишут фраера, чтобы братва знала, кого искать.
– Эти козлы не смогли точно назвать даже цвет его волос. Зато девочки постарались, чисто фоторобот сбацали. У баб вообще глаз цепкий, памятливый, особенно на шмотье и мужиков, – заявил Тарзан, довольный своей расторопностью.
Братва засуетилась. Из расспросов приблатненных пацанов выяснилось, что крутой мужик действительно живет или работает в их районе. Его здесь несколько раз видели, но толком не знали, где он живет. И наконец одному из “следопытов” улыбнулась удача. Он заметил Комбата, причем рядом с домом, а иначе бывший разведчик легко обнаружил бы преследующего его дилетанта. В тот же день братва узнала и точный адрес Рублева.
– Мы нашли того фраера, теперь действуй сам. Только без мокрухи и лишнего шума. Попинайте слегка ногами, заберите часы и хорош, – напутствовал Матрос Тарзана.
– Да я уже кое-что выяснил, оформлю ему инвалидность в тихом месте, – самоуверенно отвечал Тарзан.
Глава 4
Коровин добился своего. В принципе это было нетрудно, стоило лишь решиться, побороть страх и завести разговор о встрече с нужным ему человеком. После этого оставалось только ждать, занимаясь опостылевшими повседневными делами. Вскоре Григорию Адамовичу позвонили и сообщили время, когда он должен был находиться у черного входа своего магазина. Вот тут Коровин струхнул по-настоящему. Все, пути к отступлению отрезаны, он бросился в рискованную авантюру, как Матросов на амбразуру, навсегда оставляя в прошлом размеренную, относительно спокойную жизнь. Теперь он мог сказочно обогатиться или же, наоборот, утратить все нажитое имущество, свободу и даже жизнь.
В назначенное время подкатил лимузин с тонированными стеклами. Коровин уселся на заднее сиденье, демонстративно уткнувшись в газету. Мол, он деловой человек, а не шпион и не собирается запоминать дорогу. Как будто это являлось тайной за семью печатями и любой заинтересованный человек был лишен возможности изучить каждый сантиметр трассы. Однако Коровин здорово нервничал, и эта глупость не осталась незамеченной.